Феликс (Натур-философия натур)

« Феликс, в натуре... » арт & факты автор: Юрий Ханон ← Альфонс, брат Феликса Сократ Сократа → Ханóграф: Портал Везучий сорняк ( этюд без последствий ) Папоротник щитовник мужской — И сразу же, чтобы не размазывать одну известную субстанцию по другой, не менее известной субстанции, определённо следует дать — определение. Чтобы впредь было понятно: о чём именно тут пойдёт речь. Или даже две... речи. «По определению»... Таким образом, вот оно (определение), — всего одной строкой ниже, чем следует... Фе́ликс, равно как и felix — это напрасно думают, будто феликс — имя. Феликс — не имя. Нисколько не имя. И даже не слово такое. Пожалуй, именем оно стало — в последнюю очередь. Или в предпоследнюю, что не исключает и последнего (варианта). А потому я резко останавливаю свои слова и прошу прощения. По всей видимости, это был фальстарт. Маленький счастливый фальстарт. Дым до небес. Как часто случается..., по определению... Фе́ликс, равно как и felix — скажем проще: это латынь. Всего лишь — она, латынь. Латинское слово, широко распространённое и употребительное. С одной стороны, прилагаемое прилагательное (а с другой, отчасти, несущественное существительное), известное со времён императорского Рима. Это слово имело большое количество (в основном близких, корневых) значений, отчасти утяжелённых ассоциациями и смысловыми связями, а потому и смогло оставить свой след на влажном песке истории. Как раз о нём, о следе — я и собираюсь здесь намекнуть..., пока его не смыло очередной волной прилива. — Всего несколько слов... о феликсе. В произвольном порядке. Или в порядке произвола. И прежде всего, не будем заблуждаться. Феликс — это не имя, а кличка..., как и всё на этом свете. Прежде всякой номинации возникает прозвище или ранняя (архаическая) форма имени, — такой обычай (до степени универсальности) распространён в стайной среде, — каковой является и человеческое «общество». К примеру, изначально в Римской империи слово felix практически не употреблялось в качестве имени собственного, лишь изредка прибавляясь к основному имени как знак неких событий, произошедших с человеком в прошлом. Словом felix чаще всего пользовались в качестве прозвища, — в значении «счастливчик» («везунчик»), чтобы подчеркнуть особенную удачливость или «непотопляемость» некоего лица. Для простоты назовём его: «х»..., или «ф» — в крайнем случае... Динарий с головой феликса Суллы К сожалению, сегодня со времён Древнего Рима прошло слишком много времени, чтобы сохранить для нас достаточное число имён и прозвищ рядовых обывателей, плебеев или рабов вместе с их личными историями. Таким образом, теперь приходится довольствоваться достаточно жалким выбором в виде немногих императоров, патрициев или легендарных героев, — чтобы не придумывать собственных анекдотов... А потому в качестве наиболее известного примера подобного рода приходится привести, прежде всего, леденящий душу пример... Им станет бессрочный римский диктатор по имени Луций Корнелий Сулла — и по прозвищу Феликс или «Счастливый». Постепенно прозвище прикрепилось к его полному имени и до сих пор, как правило употребляется, именно в таком виде, состоящим из четырёх слов, словно бы из полного имени и титула: Луций Корнелий Сулла Феликс. Любое архаическое общество развивается и неизбежно разрушается изнутри посредством дробления своей внутренней структуры и превращения целостности — в сумму подробностей. В Римской империи этот процесс был ускорен многочисленными привнесениями и вторжениями чужеродных элементов. Постепенный сдвиг к употреблению слова Felix в качестве имени произошёл примерно во втором-первом веке до нашей эры. В прежнем значении «счастливый» (или счастливчик) имя (или прозвище) Феликс стали давать близким к дому иноязычным рабам. Впоследствии нередко происходило так, что это прозвище удерживалось ими как «официальное», например, если (когда) они становились вольноотпущенниками. Причём, это прозвище не было уникальным. Что интересно, у рабов, которым однажды сильно повезло или жизнь которых сложилась сравнительно удачно, в значении «счастливчик» можно было встретить не только имя Felix (Феликс), но также и Faustus (Фауст). В немногих сохранившихся текстах или надгробных надписях можно отыскать следующие упоминания об этих именах: Фауст, личный пекарь Тиберия Германика, или ещё один Фауст, управляющий парфюмерной лавкой своего хозяина Попилия, а также некий Феликс, хранитель украшений Гая Юлия Цезаря, и другой Феликс, управитель владениями Тиберия Цезаря, а кроме того ещё один Феликс, надсмотрщик в шерстобитных ткацких мастерских Мессалины. Последняя должность, несомненно, может служить определённым эталоном счастья... Для раба, — я хотел сказать. И не только для него. Что, впрочем, одно и то же. В отношении однокоренных женских имён можно встретить упоминание о том, что дочери одного раба из дома Цезарей звались соответственно Фортуната и Фелица, — эти имена в дополнительных комментариях не нуждаются, мадам. — Я надеюсь... Пожалуй, в связи с печальными событиями в истории Прежнего Рима, более других прославился некий Феликс (а позднее, Антоний Феликс), о котором, в частности, упоминает Гай Светоний Транквилл в своей знаменитой книге «Жизнь двенадцати Цезарей». Антоний Феликс, прокуратор Иудеи Сначала этот человек был «просто рабом», как все, счастливым рабом Феликсом, братом некоего Палланта, а затем (по случаю) — постарался подтвердить своё выгодное прозвище. — Получив «вольную», таким образом, он стал в прямом смысле слова «счастливым» вольноотпущенником Антонии Младшей, дочери Антония и Октавии, матери императора Клавдия и бабки Калигулы, чтобы не перечислять всю родословную, вплоть до Адама (Адама Смита, с позволения сказать). — И между прочим, не одна только Антония Младшая! К своему счастливому вольноотпущеннику Феликсу несомненно благоволил и сам божественный Клавдий…, поставив бывшего раба (не иначе, за личную преданность), не больше — не меньше, — начальником когорт и конных отрядов в завоёванной и оккупированной Иудее… Провинция хоть и маленькая, хоть и бедная, но всё же — должность немаловажная... И полномочная, само собой. Дальше, впрочем, начинаются легенды, в той или иной мере жёваные и неправдивые... По церковному преданию, верить которому приходится только стиснув верхние зубы, — именно он, этот наместник Феликс десятью годами позднее приложил свою «счастливую» руку к чудесному спасению апостола Павла от самосуда фарисеев. Служивший под его началом в середине 50-х годов нашей эры тысяцкий Клавдий Лисий отнял Павла из рук беснующейся толпы и отправил его для разбирательства к Феликсу, который, в свою очередь, не нашёл в его деяниях никакой вины и, особо отметив, что Павел является гражданином Рима, отпустил его на все четыре стороны, чем Павел и не преминул воспользоваться по своему усмотрению, таким образом, избежав не только способа поведения, но и судьбы своего (преданного) Учителя... — Вот и суди после этого: кто из них был феликсом? — сам Феликс..., — или, может быть, апостол Павел?.. Довольно странное предположение..., на ортодоксальный вкус. Впрочем, сухой язык энциклопедии доносит до нас немного другую «правду»... — «Антоний Феликс, — можем мы прочитать в Малом словаре Брокгауза и Ефрона, — прокуратор Иудеи около 53 <года> по Рождеству Христову, гонитель евреев, казнил первосвященника Ионафана, взял под стражу апостола Павла»... — Вот, вкратце, и всё. Ни слова про чудесное спасение и справедливое разбирательство... Христиане не тратили зря время. теперь это мы уже знаем... Спустя ещё лет сто в разных анналах упоминается ещё один Феликс, на этот раз находившийся с другой стороны баррикады «борьбы за веру». Имеющий должность святого мученика, этот Феликс, что симптоматично, был одним из семи сыновей (тоже) мученицы (и тоже) Фелицаты (женский вариант того же имени). Если попытаться судить по судьбе его, то был он (как и мать его) не слишком-то счастливым феликсом. Хотя не будем «заблуждаться»..., (пре)святая церковь понимает этот вопрос по-своему, а потому смотрит на него и мать его — немного иначе. Возможно даже, с некоторым уклоном... — Оный Феликс пострадал в Риме около 164 года за распространение веры христианской и несоглашение отречься от Христа. За своё упорство и провинности Феликс был «нещадно сечён», а затем и вовсе забит палками до смерти. Вся эта счастливая христианская история случилась в Риме, где и находятся мощи очередного счастливчика, забитого насмерть... Ничего личного... у людей так принято, в конце концов... Ещё одного Феликса, немного более позднего, елейные христианские историки также вспоминают с благодарностию... Это некий Минуций Феликс (умерший около 210 г.) — римский адвокат, по-видимому, тоже из числа (потомков) рабов, — поскольку известно, что родился он в Африке. Более всего любезен он «народу» своей развёрнутой апологией христианства «Октавий», написанной в традиционной форме диалога. Впрочем, у меня нет ни малейшей цели перечислить всех феликсов (включая среди них чёрную сотню римских пап и антипап). Перечисление... дело столь же безнадёжное, сколь и глупое. А потому оставим ветхие церковные анекдоты соответствующим животным (из отряда церковных же грызунов) ради маленького и строгого возвращения к словам. В конце концов, только в них можно искать хоть какое-то подобие «счастливого содержания правды»..., — тем более, когда речь идёт о тексте. « Первое. Если вышеозначенный Иисус Христос счёл возможным принять приглашение Кана: это его личное дело и оно касается только его одного. В конце концов, если кое-кто видел меня ужинающим в обществе Феликса, из этого ещё не следует, что и я тоже – Феликс (фамилия не уточняется). Таким образом, этот вопрос я считаю раз и навсегда закрытым.:483 — ( Альфонс Алле, «Превосходство американского образа жизни» из сборника «Мы не говядина», 1896 г. ) И здесь мне придётся поставить (счастливым случаем собственной руки), небольшое отточие. Чтобы начать новый раздел. Именно так: раздел, с позволения сказать. Ибо..., ибо..., как ни крути, а именно это слово — сплошь и рядом становится предисловием к очередному везению..., или счастливому случаю, на худой конець... Счастливый... раб (ещё этюд без последствий) Следует строго иметь в виду, что «феликс» был не один... — и это как минимум, — чтобы случайно не ошибиться. В живом латинском языке времён Римской империи были в хождении два различных слова (и две разных части речи) с одинаковым звучанием. Короче говоря, это был типичный комплект: «felix и felix», два отражения одного ветра. — Первое из них, более употребительное прилагательное «felix» (одного корня со словом fecundus — плодородный, плодовитый) в зависимости от контекста и предмета обсуждения, имело ряд близких (синонимических) значений: плодородный, оплодотворяющий, благополучный, богатый, успешный, приносящий удачу или радость. Кочедыжник женский (лист) Второе, сравнительно менее употребительное существительное женского рода felix — имело две (почти) равноправные формы произношения и написания слова (felix и filix) и — всего одно узкое значение, употребляемое как в прямом, так и в переносном смысле слова: папоротник, или (говоря шире) сорняк. (кроме того, подчёркиваю особо, этот сорняк в переносном смысле — негодный человек, назойливый визитёр, ничтожество, а также нежелательная растительность, волосы на теле — в тех местах, где их не ждут или не желают). На первый взгляд, женский felix-сорняк противоположен всему тому, что представляет собой счастливый феликс мужского рода... Но если слегка потереть лоб и призадуматься, то придётся признать, что по са́мой своей сути второе значение — ничуть не является противоположным к предыдущему, ибо сорняк — такое растение, которое (возможно) слишком плодовито, выносливо, неискореняемо, — то есть, в конечном счёте, сча́стливо приспособлено к условиям жизни в этом мире..., прямо скажем, не лучшем из миров. И здесь начинается немного другая повесть, чтобы достаточно понимать извилины..., — pardon, извилистое движение мысли... — Год за годом. Веко за веком. Постепенно в научной латыни более употребительной стала форма «filix» — в частности, чтобы исключить возможность путаницы или двойного толкования. Таким образом одно слово (в двух разных родах) шаг за шагом разделилось на два… — на первый взгляд совершенно различных: как по написанию, так и по произношению, употреблению и даже по смыслу. В современном языке это слово в значении «папоротник» (и в форме filix) — широко употребляется ботаниками в ботанике и для ботаников... В частности, такое название имеет один из самых известных и распространённых папоротников умеренной полосы Европы и Азии, который активно употребляется в городском озеленении, в садово-парковом хозяйстве и на приусадебных участках. Растение не только известное, но и знакомое для взгляда всякого обывателя. Его ботаническое название Dryopteris filix-mas или, говоря по-русски, щитовник мужской. В буквальном переводе с латыни выглядит как «папоротник мужской». Однако, и здесь он далеко не один... Точно в противовес ему существует ещё один, парный «феликс» из числа растений (сорняков) — это Athyrium filix-femina, «папоротник женский» (или кочедыжник женский), — также один из самых красивых и распространённых папоротников умеренного климата, имеющий сотни садовых форм и разновидностей, выращиваемых садоводами по всему миру. И кроме того, лекарственное растение, не чуждое магическим силам. — Без последнего, понятное дело, ни один «феликс» не обходится. Или только один..., — впрочем, не называя имени. После падения старого Рима... куда-то вниз, после прекращения существования Римской империи и превращения латыни в мёртвый язык церковного, научного и международного общения в Европе, прилагательное felix начало медленно расползаться во все стороны (как сорняк) и проникать на новые (христианские, значит, счастливые) территории. В итоге первоначальная кличка повсеместно вошла в разные европейские языки в качестве вполне «официального» имени или отдельного слова (маркировки), обозначающей в широком смысле «удачный выбор», везение или повседневное счастье. Статуэтка приза «Феликс» (1988 год) Наверное, если выбирать единственное, чего нельзя было бы обойти из истории феликсов новейших времён, — по произволу, разумеется, — то я поставил бы первым номером... не «железного Феликса», и даже не легендарного президента Франции, Феликса Фора, вписавшего (sic! — практически, впи́савшего!) своё имя в скрижали истории одним росчерком своего президентского фаллоса (вот уж в самом деле — счастливчик!), а одного удивительно везучего ... знаменитого музыканта. Которому удалось, практически всё! — Он был успешен, знаменит... Он был признан и богат... Он чудесно сочинял и прекрасно дирижировал... Он удачно женился и прославился так надёжно, что известен до сих пор каждой собаке... Короче говоря, не жизнь — песня (без слов)... И наконец, венец всего! — ему удалось умереть в прекрасном возрасте (38 лет!) — что, безусловно, отдельное, ни с чем не сравнимое везение! В довершение всего — его сестру звали Фанни. А сам он имел потрясающее имя «Феликс». — Феликс Мендельссон. Напрасно ждёте продолжения. Я молчу. Потому что..., как завещал нам ещё один странный «феликс» (по прозвищу Экклезиаст): «имя его скажет за него лучше него». И слыша, как отец его, смеясь, на матушке расстёгивает лифчик, он, наречённый Феликсом, трясясь, бормочет в исступлении: «Счастливчик»... — Иосиф Бродский, «Феликс» (поэма, 1965 г.) И пожалуй, последнее, что можно сказать о худших традициях этого слова, — это был зубодробительный итальянский шлягер 80-х годов «Феличита́» — и (почти такая же) учреждённая в 1988 году ежегодная премия Европейской киноакадемии (или так называемый «Евро-Оскар»), первые десять лет своего существования носившая прозвище «Феликс». Как и в случае американского «Оскара», статуэтка получила своё прозвище за (случайное..., счастливое и несчастливое) портретное сходство с дирижёром местного оркестра (есть, знаете ли, такой городок, Канны). — Так вот..., по случаю этот дирижёр имел имя: Феликс. Счастливый раб. Или сорняк. Просто сорняк... — Везучий, как и все (сорняки). Я думаю, эти ... люди меня достаточно... поняли. Или напротив... Как всегда. Вместо в - Ведения (или последствия одного этюда) 2007-2008 год..., — давно..., очень давно это было. Практически, в прошлом веке. ...так, или примерно так я вынужден начать своё бес (связное) послесловие..., вместо введения. Впредь, ах, чтоб вы знали!.. Эту статью (а может быть, даже эссе, с позволения сказать) я написал слишком давно. Слишком давно, чтобы об этом помнить или говорить. По существу — мелочь. Пустяк..., особенно на фоне (на Афоне, с позволения сказать) тех горних работ, которые были сделаны за эти годы. (Последние)... А здесь, вдруг, — какой-то дурковатый «феликс»... Было бы о чём говорить..., было бы о чём вспоминать... — В общем, я бы и не собирался этого делать, если бы не момент... — Момент и состояние... так сказать, исторический момент..., и состояние в аспекте. И всё же, вспомнить — не удалось. Даты на статье не стояло. Документ был потерян... — Однако цепкие & жадные анналы всемирной паутины сохранили (по крайней мере, для меня самого) примерную дату. Сжатый этюд «Феликса», включавший в себя все три его этюда (в виде маленькой тушки..., или гранулы, если угодно) увидел свет — в 2008 году, и тогда он (поневоле) назывался «Феликс». — Просто феликс. И даже с большой буквы. Очень странно было бы предположить... чтобы этюд о «феликсе» назывался «феликс». Да ещё и с большой буквы. Глупость. Почти чушь. Но так было. Он назывался не «счастливый раб»..., и не «сорняк счастья», с позволения сказать, и даже не «везучий скот»... Только Феликс, и больше ничего. А того «счастливого раба», написанного в конце 2007 года, я оставил при себе, разумеется. Потому что он не годился решительно ни для чего и никуда, этот странный психологический этюд, своеобразный предбанник хомистики, — где он робко топтался на половичке у дверей. Всего лишь мимолётный оттиск лица обезьяны..., беглая гримаса, по которой только бо-о-о-льшой специалист... или фантазист — мог бы достроить (буквально из ничего, собирая по ниткам) основные положения хомологии. — Той хомологии, новой прекрасной науки-науки, в которой нет ничего лишнего и нет пустяков, поскольку вся она сплошь состоит из лишних пустяков. Порождение человека, она имеет — все его свойства. Без исключения. Но и без лишних деталей. И вот, — я продолжаю, — этот маленький уродец «феликс», придуманный и сделанный за вечер (практически, за вечо́р) в качестве крайне сомнительного отдыха — во время изнурительной работы над талмудом: «Ницше contra Ханон»... Этот текст, этот «везучий сорняк», сокращённый и обрезанный до состояния самовара-обрубка, возможно, он ещё имел какие-то шансы — уцелеть. закатиться в какую-то маленькую щёлку... и там, незамеченным, остаться... — Так (или примерно так) я полу-думал, не слишком заботясь о своей мысли... ну и пускай в щёлку... Ну и пускай, шансы... имеет. — Впрочем, как оказалось, действительно имел..., хотя и не слишком-то крупные. Примерно год этот маленький уродливый текст прожил в википедии. Без автора, без интонации и почти без лица. Наконец, 11 февраля 2010 года его — ампутировали. Пардон, устранили. — Откуда-то снизу..., как часто у них случается..., пришёл очередной человек в сапогах (не удивляйтесь, так полагается от бога и природы), не вытирая ног, и — не долго думая — вышвырнул феликса вон. Невзирая на все его странные прелести и прелестные странности. Имя этого человека..., имя..., пожалуй, оно не имеет ни малейшего значения (для простоты назовём его: «дима»..., нет, не совсем феликс)... Но, в конце концов, есть у него имя, нет у него имени... — Это не достижение. И не провал. Потому что имя ему — человек, Homo normalis. И любой из них (будь он с именем или без оного) — поступил бы точно так же. Рано или поздно. Они вообще способны заменять друг друга... по принципу универсальности... И за счёт этого — победили. И за счёт этого — проиграют. Оставим. Кажется, я немного заговорился и по рассеянности сделал несколько шагов... не в ту сторону. А потому пора вернуться. На зад, — если понимаете. Кончаю. Страш (но) перечесть. — Или совсем нет... Этот краткий вариант текста..., для тех, кто желает — его можно посмотреть здесь, совсем рядом, чтобы иметь представление... Пожалуй, здесь бы вся эта выморочная история и закончилась, если бы не одно обстоятельство. Как оказалось, годовалый коротышка-инвалид-феликс не пропал без следа. Достаточно ввести в строку поиска (любых яндексов или гуглов) несколько слов из этой статьи..., как сразу обнаружатся энциклопедии и словари, взявшие его (или кусочки его) на вооружение. Пожалуй, здесь и содержался для меня основной интерес этого этюда (вероятно, в отличие от каких-то других). — То прекрасное слово «вещь», которое создаётся из ничего, из пустоты..., то прекрасное авторство, которое без следа растворяется в случайности времени и таких же случайных усилиях прочих людей..., чтобы не сказать более определённого слова. — Как в капле грязной воды, этот утекающий вдаль «феликс» лишний раз показал вдали ваш маленький человеческий муравейник. Весь состоящий из отдельных кусочков от разбитого ничего. И в таком случае уже не слишком важно, какое именно орудие (или оружие) находится в его руках. Главное — Его имя и Его внутренние свойства, которые в целом — известны. ::Как пять пальцев феликса. — Вот, в общем-то и — всё, что я (не) хотел здесь сказать.

Ис’точники Лит’ература  ( по смежным вопросам ) Ханóграф: Портал Д.Губин «Игра в дни затмения» (Юрий Ханон: интервью). — Мосва: журнал «Огонёк», №26 за 1990 г. — стр.26-28 Юр.Ханон «Музыка эмбрионов» (интервью с Максимом Максимовым). — Ленинград: газета «Смена» от 9 мая 1991 г., стр.2 Юр.Ханон. «Лобзанья пантер и гиен». — Мосва: журнал «Огонёк» №50 за декабрь 1991 г. — стр.21-23 Юр.Ханон: «Эрик-Альфред-Лесли, совершенно новая глава» (во всех смыслах). — Сан-Перебург: «Ле журналь де Санкт-Петербург», № 4 за 1992 г., стр.7 Юр.Ханон. «Несколько маленьких грустных слов по поводу годовщины усов» — Сан-Перебург: газета «Смена» от 6 января 1993 г. – стр.7 Юр.Ханон. «Скрябин как лицо». — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки» & изд.«Лики России», 1995 г. — том 1. — 680 с. — 3000 экз. Юр.Ханон. «Скрябин как лицо» (часть вторая), издание уничтоженное. — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки & те же Лики России, 2002 г. — 840 стр. «Ницше contra Ханон» или книга, которая-ни-на-что-не-похожа. — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки», 2010 г. — 836 стр. Эр.Сати, Юр.Ханон «Воспоминания задним числом» (яко’бы без под’заголовка). — Санкта-Перебурга: Центр Средней Музыки & Лики России, 2011 г. Юр.Ханон «Альфонс, которого не было» (или книга в пред’последнем смысле слова). — Сан-Перебург: (ЦСМ. 2011 г.) Центр Средней Музыки & Лики России, 2013 г. — 544 стр. Юр.Ханон. «Вялые записки» (бес купюр). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 191-202 гг. (сугубо внутреннее издание). — 121 стр. Ханóграф: Портал Юр.Ханон, «Мусорная книга» (в трёх томах). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 191-202-221 гг. (внутреннее издание) Юр.Ханон. «Не современная не музыка» (интервью). — Мосва: жернал «Современная музыка», №1 за 2011 г. — стр.2-12 Юр.Ханон, Аль.Алле, Фр.Кафка, Аль.Дрейфус «Два Процесса» (или книга без права переписки). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2012 г. — 624 стр. Юр.Ханон «Чёрные Аллеи» (или книга, которой-не-было-и-не-будет). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 2013 г. — 648 стр. Юр.Ханон «Три Инвалида» или попытка с(о)крыть то, чего и так никто не видит. — Сант-Перебург: Центр Средней Музыки, 2013-2014 г. Л.А.Латынин, Юр.Ханон. «Два Гримёра» (роман с пятью приложениями). — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки», 2014 г. Юр.Ханон «Книга без листьев» (или первая попытка сказать несказуемое). — Сан-Перебург, Центр Средней Музыки, 2014 г. Юр.Ханон «Неизданное и сожжённое» (на’всегда потерянная книга о на’всегда потерянном). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 2015 г. Юр.Ханон «Животное. Человек. Инвалид» (или три последних гвоздя). — Санта-Перебура: Центр Средней Музыки, 2016-bis. Юр.Ханон, Мх.Савояров. «Внук Короля» (сказка в п’розе). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2016 г. Мх.Савояров, Юр.Ханон. «Избранное Из’бранного» (худшее из лучшего). — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки, 2017 г. Юр.Ханон, Мх.Савояров. «Через Трубачей» (или опыт сквозного пре...следования). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2019 г. См. так’же Ханóграф: Портал Доблестный хлыщ..., или просто — Альфонс Тот же сорняк, вид с другой стороны Каноник, брат собаки... Не-о-бя-за-те-ль-ное З...ло Бураки вы, бураки... амарантовые Православие, народность, лебеда Бальзам — на душную Девять сил  (на фоне всеобщей слабости) Какой ещё, к чёрту, — орех Старческий крест христианства Венок — из мяса Абсент ... обсценный см. дальше →  © Автор ( Юр.Ханон ) не возражает против копирования данной статьи в некоммерческих целях — при условии точной ссылки на автора и источник информации. © Yuri Khanon. Can be reproduced if non commercial. * * * эту статью может исправлять только автор. — Желающие сделать замечания или дополнения, могут оставить их при себе или отправить через центр. «  s t y l e t  &   d e s i g n e d   b y   A n n a  t’ H a r o n  »