Духовое и духовное (Из музыки и обратно)

Материал из Ханограф
(перенаправлено с «Медная скрипка»)
Перейти к: навигация, поиск
Духовники и — духовики́
         ( статья-пассодобль )
авторы:  Bernard Shaw&Yuri Khanon
Духовное и — духовое Любители — и любовники

Содержание



Духовое или духовное

( два маленьких письма от моих добрых читателей )

Вся жизнь местами выглядит как мыло...
— Мой духовни́к! Ну, где́ твоё кадило!
( Михаил Савояров ) [1]


...портрет для начала (пока без перспективы)...
Давид «Портрет мадам Рекамье» (1800)



Ныне я, божьей милостью Джордж Бернард Шоу, вынужден с прискорбием сообщить, что в настоящий день и час мне выпало редкое (не)счастье приобщиться известной судьбы некоего Вольфганга Амадея... Это случилось полчаса назад, когда некий человек, одетый во всё чёрное (не исключая рук и лица), представившись почтальоном, сунул мне в руки небольшое открытое письмо следующего содержания...
Основной текст этого письма заключался в некоем невидном стихотворении, состоящем из шестнадцати строк, — причём, нечётные чередовались с чётными в строгом порядке, ни разу не перепутываясь и не меняясь местами. Ещё не начав читать, я сразу же обратил внимание на последнее обстоятельство, достаточно редкое среди поэтов... — Кроме того, всё письмо и текст стиха был написан печатными буквами, как если бы его автор (действуя в интересах третьих лиц) старательно скрывал свой почерк.
— Впрочем, оставим незначительные подробности, — для начала..., ему был предпослан небольшой эпиграф (или нечто вроде предисловия) из моей предыдущей статьи :

« ... Мой дядя... светлой памяти... много лет играл (и, должен заметить, очень мило играл)
— на офиклеиде..., а затем (молча) наложил на себя руки...» [2]:283
( — Corno di Bassetto in «Star»» )


А ещё ниже (после означенного выше эпиграфа) располагались некие вирши, несомненно выдающие в своём авторе поэта, значительно превосходящего все возможные читательские ожидания... Привожу их здесь полностью, чтобы в очередной раз избежать навязшего в зубах упрёка — в излишней неполноте...

Бассетто, твой дешёвый дар
И труба’дурский опыт,
Зовут подписчиков «The Star»
Глазами громко хлопать.
  И к тубе дядюшкина страсть  
  Немало нас смутила,
  Скажи, какая же напасть,
  Свела его в могилу?
Ты тайну страшную открой,
Утешь и успокой нас,
Зачем сыграл заупокой
Твой дядюшка покойный?
  Как он погиб, от мук каких,
  Отравы и навета?..
  Или от выходок твоих,
  Племянничек Бассетто?!



На этой рифме (не слишком-то замечательной) письмо заканчивалось, и как венец всего (ещё строкой ниже) обнаруживала себя — скромная и краткая (не по годам) подпись в одну букву: «С»...[2]:283-284

...и ещё один портрет — ради продолжения разговора...
Рене Магритт
«Перспектива: Мадам Рекамье Давида» (1950)

— Спрашивается: и что же я теперь могу ответить этому человеку, приславшему столь высокий образчик дурного тона...[комм. 1] Видимо, после чтения моих рецензий и хроник в газете «Звезда» в этой натуре иссякли последние остатки деликатности и элементарного воспитания, если он посчитал возможным поглумиться над нашим семейным несчастьем.
Признаться, читая это стихотворение, я почувствовал приступ острого раскаяния, что упомянул в газете — об этом случае с офиклеидом. Но с другой стороны, мог ли я вовсе умолчать о нём, имея в виду возможное развитие судьбы всякого, кто попытается выбрать эту тернистую стезю и пойти по стопам моего бедного дядюшки... Вот почему я (как типичный солдафон с духовым инструментом..., или напротив, как типичный духовник с солдатским прибором) написал правду..., не согласуясь ни с какими правилами публичности. Однако сегодня, получив эту поэму на свой домашний адрес, я решительно отказываюсь продолжать в том же духе (будь то духовом или духовном, без разницы). Здесь и кроется вся причина: почему дражайший мистер «С» не получит от меня ни сатисфакции, ни каких-либо дополнительных объяснений.[комм. 2] А вот и ещё, чтоб он знал... Я отказываюсь удовлетворить его любопытство сразу по двум причинам...

Во-первых, выяснение обстоятельств смерти моего дядюшки никак не укладывается в пределы регулярной заметки о музыке (не исключая и всего того, что происходит вокруг или после неё)...
И во-вторых, если говорить начистоту, обстоятельства данного дела были до такой степени причудливы и необычны (даже если рассматривать их на фоне всех прочих способов и попыток самоубийства, которые только имели место в истории человечества), что..., сколько раз я ни рассказывал эту странную & страшную историю, признаюсь, мне никто ни разу не поверил. С той же печальной неизбежностью не поверили бы мне — и теперь.[2]:284

...ну и, пожалуй, самое главное, напоследок..., и без того уже — дым до небес. Поскольку мне (божьей милостью) прекрасно известно, кто именно попытался скрыть своё лицо за скромным инициалом «С», я намеренно не стану отвечать на его расспросы. Насколько мне известно, вот уже шестой год этот человек усердно практикует игру на офиклеиде (с чем, видимо, и связан его острый интерес к моей духовитой статье).[комм. 3] Таким образом, скрыв от него таинственные причины и обстоятельства смерти моего родственника, я имею все основания надеяться, что и он (в силу своего поэтического дарования) в ближайшие годы последует по его стопам.

И это, вне всяких сомнений, будет глубоко верное решение.
«...Во второй лошадиной части один за другим вступают со своими яркими соло инструменты замечательного семейства костяных цефалофонов, с диапазоном в тридцать шесть малых октав, абсолютно «неиграбельные». Некий известный музыкант-любитель, макроцефал Д. из Вены (Австрия) попытался в 1875 году воспользоваться нижним сифоном в «до»,[комм. 4] однако, во время исполнения медленной диатонической трели инструмент неожиданно взорвался, сломав ему хвостовой позвоночник и совершенно оскальпировав ноги. Впоследствии уже никто более не отваживался использовать мощные ресурсы природных цефалофонов, а Государство было вынуждено запретить обучение на этих инструментах в муниципальных школах и католических монастырях...» [3]:249
Эрик Сати, «Оркестр лошадиной шкуры» (1912)


...не нужно ошибаться: это — ещё не результат, но всего лишь подготовка...
Немецкий валторнист, в последнее время [4]


Но вот я, чудом оставшийся в живых после предыдущего «С», держу в руках ещё одно письмо... Его автор (видимо, мой постоянный читатель) не менее пристрастен и горяч, хотя предпочитает излагать свои мысли значительно проще — и в прозе.[2]:284 Кроме того, он вовсе не оставил никакой подписи на своём документе... — Хотя речь в нём, как это ни странно, снова идёт о моей прошлой статье. Призна́юсь прямо: это очень приятно видеть, до какой степени вопросы духовности волнуют моих соотечественников (надеюсь, что в данном случае я не ошибся, и письмо в самом деле было написано не иностранцем).

Итак, я снова перечитываю письмо... — Мой потаённый отечественный корреспондент, излагая свои мысли весьма живым и прозаическим стилем, сходу обозвал меня «невежественным ослом» за то, что я вскользь упомянул о каких-то «четырёх корнетах», которые ввёл в увертюру к «Фрейшютцу» композитор с очень сложным именем Карл Мария фон Вебер.

И прежде всего, я должен поблагодарить своего визави за столь мягкую оценку своей прошлой деятельности (тем более, что речь идёт о недалёком прошлом). Вне всяких сомнений, я её заслужил. К примеру, сэр Исаак Ньютон не раз (да ещё и публично) называл самого себя «невежественным человеком». Таким образом, мы с ним безусловные коллеги..., — и я, хотя в моём духовном багаже находится почти всё, что знал он..., да ещё и впридачу многое другое, чего он не знал (в силу своего времени и возраста), тем не менее, мой корреспондент — совершенно прав. Потому что относительно (заметьте, я дважды произнёс это длинное и неудобное слово: «относительно!») — я почти такой же невежда, каким был сэр Исаак (Нового тона).[2]:284

(В скобках позволю себе заметить по поводу невежества), что эта интеллектуальная особенность вообще неискоренима, поскольку корни её корнеплодов уходят — в тёмные глубины такого небольшого и (не)скромного животного, каким в последние сто тысяч лет является человек...

Что же касается до клички «осёл», то её я издавна считаю для себя исключительной похвалой или комплиментом. Качества осла вызывают не только почтение, но и восторг, временами. — Не в пример человеку, это: неприхотливость, способность к изнурительной работе, непритязательность в пище и развлечениях, весьма развитое ухо и постоянная недооценка со стороны просвещённой публики, — таков постоянный удел осла (ровно в той же мере, как и удел некоего Corno di Bassetto, несомненно, последнего из бассетгорнов на этой неприветливой земле)... Таким образом, я отвешиваю своему корреспонденту благодарный ответный поклон от лица всех «невежественных ослов»...

И тем не менее, добавлю ещё пару слов не по существу — нечто в роде примечания.

На всякий случай (пользуясь только что сложившейся традицией), я и здесь приведу тот самый отрывок своего собственного текста, который вызвал к жизни сначала возмущение, а затем и письмо моего строгого критика...

«...Буквально с первых звуков божественной музыки Вебера он <дирижёр>, сколько ни размахивал руками, но так и не смог выудить из четырёх опытных валторнистов буквально ничего, кроме каких-то нелепых булькающих звуков..., — впрочем, говоря к слову, вполне «натуральных», — как и те валторны...» [2]:282
( — и опять «Corno di Bassetto» in «Star»» )


Теперь, впрочем, позволю себе несколько слов..., вместо ответа...
...совершенно непонятно: ради каких соображений тут поставлена эта картинка...
Голландский корнет [5]

Признаться, я (пред)полагал, что высочайшая эрудированность, глубокие профессиональные знания и, главное, особенная проницательность моего отдалённого цензора помогут ему избежать одного небольшого недоразумения. Однако этого на удивление не случилось...

А ведь этот ларчик открывался феноменально просто.
Ничуть не сложнее рояля..., с позволения сказать.

Читая в газете «Стар» про «четырёх опытных корнетов», мой критик даже не заподозрил очевидную до банальности опечатку, одну из тех, которые столь часто встречаются на страницах лондонской (равно как и всякой другой) прессы. А ведь эта фраза (такая, какой он её увидел, прочитал и понял) — чистейшая чушь, притом — едва ли не гомерическая по своему эффекту.

— Ну, судите сами, дорогой друг...

Даже если бы в состав оркестра и в самом деле входили четыре корнета (cornets), как вы поняли из моей статьи, то каким же образом они могли бы оказаться «опытными»? То ли я имел в виду четырёх господ «опытных корнетов», изрядно поднаторевших в последней ост-индской экспедиционной кампании (но тогда это никак не музыкальные инструменты), то ли эти четыре корнета только что были доставлены в оркестр из какой-то научной лаборатории (в качестве опытных образцов)... В любом случае: и то, и другое — как максимум — забавное недоразумение.
А между тем, ларчик открывался удивительно просто, причём — в обратную сторону. В своей статье я написал про «четырёх опытных валторнистов» (cornists), а в газете оказалось напечатано «четырёх опытных корнетов» (cornets).[2]:284-285 Рабочий типографии (пьян он был в этот раз или трезв, но) допустил небольшую оплошку, на которую вы тут же и попались, мой дорогой друг.

— Вот почему вместо окончания своей сегодняшней хроники я счастлив сообщить, что вы — олух, мой дорогой читатель...[2]:285

Равно как и все прочие, кто разделяет с вами это скромное искусство — скользить глазами по написанному мной, рано или поздно...





Вот почему, не слишком утруждая себя морализаторством или иными формами общедоступного творчества, я считаю правильным закончить — простым повторением. Как — мать таланта...[комм. 5]

...владелец черепа неизвестен, хотя несомненно, что он играл на офиклеиде...
Английский офиклеид [6]

...Тем более что сегодня, по прошествии стольких-то лет после жизни, я склонен всё серьёзнее (пред)полагать, что всякая тяга обывателя к металлу (имея в виду не только серебро и золото, но и медь, хотя бы в форме медных духовных инструментов) относится к числу тяжких заболеваний, нередко сопровождаемых летательным исходом. Как правило, эти болезни передаются от родителей к детям (по наследству) или при всяком близком контакте, который отчего-то принято называть «интимным»... Благо, и в этом случае за примерами далеко ходить не нужно. — Мой бедный отец... в своё время разрушил свою семью — неумеренной склонностью к игре на тромбоне. Мой дядя... светлой памяти... много лет играл (и, должен заметить, очень мило играл) — на офиклеиде..., а затем (молча) наложил на себя руки.[2]:283 Однако я не считаю возможным сегодня остановиться только на этих двух примерах..., несомненно, достойных всяческого культивирования.
Мой дед... (тоже в своё время, как это ни странно) достаточно эффективно (чтобы не сказать: эффектно) довёл до изнеможения государственные органы громадной страны, можно сказать, даже империи — своей отвратительно развязной игрой на скрипке.[комм. 6] Мой отчим, тем более странный человек! — сохранив в течение почти сорока лет гробовое молчание..., и не притронувшись ни к одному духовому инструменту, затем отправил в медную трубу всё, что составляло его маленькую жизнь... И даже тот человек, который смел называть себя моим братом — который проиграл всю свою жизнь на пиве и духовых сосисках, сумел, тем самым, превратить самого себя в полнейшее духовное ничтожество, чтобы не сказать — рядового бюргера...

При взгляде на всё это богатство (духовное и духовое), вывод напрашивается сам собою...
...во всяком случае, если не тромбон и не офиклеид, то из оставшегося набора, уверенно и однозначно я выбираю — скрипку.
...безусловно, медную: духовную и духовую... Как инструмент, дающий наибольшую свободу...

Но главное : ведущий к наиболее яркому результату..., после всего.







см.  обр-ратно









Ком’ментарии


  1. Ещё одна вящая вещь, комментарий для педантов: газетная хроника Джорджа Бернарда Шоу (и на этот раз опять не рецензия, а два ответа музыкального критика на два хамских письма) была написана 14 марта 1889 года (без заголовка, хотя и с подписью автора «Corno di bassetto») и затем опубликована день спустя (16 марта) в том же лондонском журнале «Star» (что в переводе на рурский язык значит «звёзда»). По существу и по теме эта заметка явилась прямым продолжением и даже приложением к предыдущей, поскольку оба вопроса, заданные «читателями» касались «духовного или духового» вопроса, поднятого Бернардом Шоу. Впоследствии эта статья была включена в качестве добавочной в сборник «Лондонская музыка в 1888-1889 годах» и прикреплена в хвост первой («об игре на духовых инструментах»). Вероятно, это техническое название давал не сам Бернар(д) Шоу (а какой-то другой Бернар), или напротив — он сам, хотя и не вполне участвуя в этом сомнительном деле. На русском языке эта хроника была (впервые, если не ошибаюсь..., впрочем, если ошибаюсь — тоже впервые) напечатана в книге: Бернард Шоу. «О музыке и музыкантах» (перевод Сергея Кузнецова). — М.: Музыка, 1965 г. (340 стр.) — стр. 283-285.
  2. Для Бернарда Шоу, а вслед за ним также и администрации ханóграфа, не представило труда разобраться, какой аноним скрывался под инициалом «С». Это оказался некий лондонский ренегат по имени Генри Солт, нашедший для себя небольшоу развлечение в том, чтобы слегка поддеть своего младшего коллегу (он был старше Бернара Шоу на пять лет), несомненно, профана во всех вопросах, не исключая главного...
  3. Не надеясь на чтение читающих читателей, я всё же приведу здесь ещё раз примечание из п(р)ошлой статьи, посвящённой этому прибору... Упомянутый здесь офиклеид — очень крупный медный инструмент, ныне почти вышедший из употребления. Внешне он напоминал контрафагот, однако способ извлечения звука у офиклеида был — как у тубы или валторны. Иначе говоря, у него был мундштук, а не трость. Впрочем, для тех читателей, которые не знают, чем отличается трость от мундштука, я могу посоветовать обратиться к другому размышлению Бернарда Шоу. Оно здесь, буквально за углом.
  4. «Нижний сифон в до» — намеренно грубый перевод (языка в нижний отдел позвоночника). Эрик Сати имеет в виду сифон «in C», чтобы не говорить о пистоне, однако в данном случае это явно не соответствует замыслам второго автора.
  5. По всей видимости, здесь имеет место искажённое цитирование или парафраз на тему Антона Чехова: «краткость — сестра таланта» (определение, данное им 11 апреля 1889 года в литературном письме к брату, Александру Чехову).
  6. На первый взгляд, довольно странное утверждение — не вполне вписывающееся в заявленную тему статьи: ведь скрипка (ни с одной стороны) не является духовым инструментом, тем более — медным.


Ис’точники


  1. Мх.Савояров, Юр.Ханон. «Избранное Из’бранного» (лучшее из худшего). — С.-Перебур, Центр Средней Музыки, 2016 г. — сб.«Вариации Диабелли», стр.116.
  2. 2,0 2,1 2,2 2,3 2,4 2,5 2,6 2,7 2,8 Бернард Шоу «О музыке и музыкантах». — М.: Музыка, 1965. — 340 с. — 100 000 экз.
  3. Эрик Сати, Юрий Ханон, «Воспоминания задним числом». — С-Петербург, Центр Средней Музыки & Лики России, 2010 г. 682 стр. — ISBN 978-5-87417-338-8
  4. Иллюстрация.Борис Йоффе. — «Немецкий Блум» — Blum (f’), eine philosofische chien — d’Yoffe. Germany (Allemagne), ноябрь 2003 г. (практически, вечность тому назад), налицо — акт нечеловеческой духовности.
  5. ИллюстрацияKotsende molenpoes bij Woldzigt, een koren — en oliemolen in Roderwolde, Drenthe (не напрягайтесь, написано по-голландски).
  6. Иллюстрация. — Romano-Brithish skull, used for a foundation burial at Richborough. Wellcome Images. — Library reference: Museum No. 41/1956. Photo number: M0014563.








С ’ правка

Бернард Шоу :  «...об игре на духовых инструментах».

— Здесь (строкой выше и страницей дальше) приведено сугубо условное название, под которым не выходили эти две хроники, когда их опубликовали в лондонской газете «Star». И только изрядный десяток лет спустя, появившись в авторском (по случаю собранном сборнике) «Лондонская музыка в 1888-1889 годах», она слегка изменилась..., точнее говоря, к ней был прицеплен — чисто назывной заголовок, ради порядочного порядка или простоты понимания. Хотя, если говорить начистоту, обе эти статьи вовсе не «об игре» и вовсе даже не «на духовых инструментах»..., как нетрудно убедиться при беглом просмотре.

С другой стороны, было бы полезно отдавать себе отчёт, что оба текста, опубликованные тогда (равно как и не тогда или не совсем тогда)..., имели слишком мало общего с теми двумя текстами, которые можно лицезреть здесь и сейчас. — Наверху этой (или предыдущей) странной страницы..., и даже под другим заглавием. — К примеру, примерно таким :
« Духовники́  и  духовики́ ».

...исключительно ради окончания разговора...
Шоу (музыкальный критик)

— Отсюда напрямую следует, что оба настоящих эссе ( «Духовое и(ли) Духовное», а также наоборот ) были придуманы и исполнены (на духовых инструментах) Двумя Авторами (с небольшой, всего лишь вековой разницей в возрасте и росте).

1. Хронические газетные хроники некоего месье Бернарда Шоу (без названия и с другим текстом) были опубликованы (в лондонской газете «Стар») соответственно 8 и 16 марта 1889 года
Напротив, (меня)Юрий Ханон составил свои две версии (спустя некую сотню лет) — тоже 8 и 16 тоже марта 1989 года (в ювенильных черновиках «Тусклых бесед»), где и остались впредь преть на четверть века..., оставаясь восхитительно неопубликованными.

— Таким образом, всё опять сходится.
Где я всех и оставляю, без лишних слов...
В поиске той незначительной разницы, которая заполняет зазор между «духовным» и «духовным»...
Равно как и между духовиками и — духовниками..., после всего.




См. так’же

Ханóграф : Портал
MuPo.png





см. ещё дальше →





Red copyright.png  Auteurs : Бернард Шоу&Юрий Ханон.   Red copyright.png  Все права сохранены.   Red copyright.png  All rights reserved.

* * * эту статью могут редактировать или исправлять только авторы.

— Желающие сделать замечания или дополнения,
могут оставить их при себе или отправить через своего отца духовника.


* * *статья « Духовое и духовное » (Бр.Шоу & Юр.Ханон) публикуется впервые,
текст, редактура и оформление:
Юрий Хано́н, esc.




« cornet & stylet by Anna t’Haron »