Стапелия (Натур-философия натур. Плантариум)
...стапелии — это прежде всего трава, а кактусы, если можно так выразиться — деревья или кустарники. Каждый ствол кактуса развивается в течении времени близкого к масштабам жизни всего растения. Тело кактуса — это тело весьма многолетнего растения. Однако, не таковы стапелии. Они растут дернинками, примерно как обычная в наших краях тимофеевка или пырей. Каждый стволик её подобен одной травинке, дающей начало окружающему её приросту, а затем стареющей и приходящей в упадок. Конечно, срок жизни одного стебля стапелии гораздо больше года. Быть может, три, пять, а иногда даже и долее. Однако, правды это нисколько не меняет. Стапелии — трава, как это ни прозаично звучит. И в этой формуле скрывается ключ от культуры этих прекрасных растений. т
Полтора года назад «Огонёк» имел неосторожность опубликовать интервью с 25-летним композитором Юрием Ханиным, вытащив Юру на всеобщее обозрение из квартирки на Петроградской стороне, где он пишет музыку в окружении застывших исторических фетишей, цветущих стапелий, прочих суккулентов и рыбы тиляпии. У меня в памяти до сих пор чеканные строки ленинградской «Вечёрки», обвинившей Ханина в неуважении ко всем и вся («увы, журнал «Огонёк» не хочет извиниться»)... при этом ни одна крупная или фунда...ментальная работа (в отличие от журнальных статей) до сих пор не претерпела и’здания (начиная от «первой книги о стапелиях» (1998) и кончая печально известным трёхтомником). При этом число подлогов, обмана и прочей подмётной подлости на ботанической ниве (казалось бы, такой травоядной, такой вегетарианской!..) оказалось даже выше, чем на всех прочих. Что за дивный парадокс!.. — тем не менее, он привёл к тому, что часть книг на эту тему мне пришлось не только оставить в тени, но даже — скрывать их названия (более чем говорящие), которые пару раз пытались стянуть... — Вернёмся, однако, к основной теме этой дряблой страницы — понятия о Стапелиях, имея в виду генезис внутренних силовых линий на основе семейства Ластовнёвых-Кутровых (Asclepiadaceae). ...стапелии по красоте и оригинальности цветов не имеют себе равных, за что и получили общеупотребительное прозвище «Орхидеи среди суккулентов». Их лепестки, толстые и кожистые, напоминают скорее морских животных, чем творения растительного мира. Правильная форма пятиконечной (временами вполне советской) звезды, типичный «знак антихриста», вдобавок, покрытый морщинками, пятнышками и бородавками, сделал стапелии в эпоху застоя почти запрещённым государственным символом. И в довершение всего, как венец — запах цветов — мерзкий, почти невыносимый, виртуозно воспроизводящий практически все известные оттенки физиологической вони распада: от едва заметного аромата закисания домашней половой тряпки — и до шикарно развёрнутого пейзажа множества гниющих мёртвых животных, людей и растений. не стану, однако, плодить многие & излишние скорби, чтобы лишний раз напомнить, какое количество спекулятивных открытий (а равно и закрытий) было похоронено также и в этой небрежимо высокой теме: растение как отдельный способ (причём, способ отличный, и не просто отличный, а принципиально отличный, в корне). И прежде всего, по основному принципу антропоморфной ботаники, через сопоставление и противопоставление как методы единственно доступные человеческому сознанию, вернее говоря, его общепринятому бытовому огрызку. Таким путём, всего за несколько дряблых шагов была утеряна уникальная возможность (отыскания) нового пути из того животного тупика тотального потребления-экспансии, в который себя загнал человек, пренебрегая другими способами существенного существования. Здесь и сейчас, на фоне беспристрастно-чудовищных ароматов цветов стапелий, эта фатальная исчерпанность (как всегда) заметна особенно выпукло. Со всей категоричностью антинаучного подхода, автор выделяет два типических подсемейства Asclepiadaceae по психофизиологическим и гормональным признакам габитуса: мужское и женское. Подробности я здесь сознательно опускаю (они зловещи). Кроме того, в книге отражена историография и культурология стапелий, проще говоря, их роль и отражение в психологии и психике людей, присутствующих и живущих при весьма своеобразном факте их цветения. Большое место отведено гносеологическому и религиозному аспекту присутствия растений подсемейства Stapeliae в пяти тысячелетиях человеческой истории: от древнего Египта, Персии и Эфиопии до новейшей южно-ливанской войны и падения режима апартеида в ЮАР. Но не будем слишком сужать рамки! – не только растения своим чудовищным запахом и формой цветов формировали социо-психологические связи. Равным образом автор книги вскрывает и связь обратную: в свою очередь и структуры человеческого подсознания медленно отражались на внешнем образе растений, что особенно интересно, поскольку неочевидно!.. и снова повторю: нет резона загибать пальцы, то и дело указывая на пробелы и лакуны сознания, так и оставшиеся незалепленными благодаря тотальному человеческому небрежению и такой же подлости. Ограничусь голословным утверждением, что залепить их было бы возможно только в утопических условиях внезапного осознания и готовности (хотя бы в какой-то небольшой части). И с этой точки зрения трудно переоценить роль растительной методики, полностью пересматривающей взгляды естественных наук на человека и возвращающая его к истокам теории познания. На основании основных методических достижений хомолóгии, возникла новая система & систематика растений как антитеза и пример. Умозрительно-гносеологический и клерикально-религиозный аспект коллекционирования растений подсемейства Stapeliae. Отражение фундаментальной структуры нижнего человеческого сознания на внешнем образе растений. Отражение социальной функции и дисфункции людей на их коллекционном выборе или на секторе любительства. История ластовнёвого крестьянства, собирательства и выращивания. Тора, Ветхий и Новый Завет в свете (и запахе) цветущих суккулентных ластовнёвых. 22 цитаты из Священного Писания. Земля обетованная стапелиями. Растения семейства Asclepiadaceae от Багдада до Кейптауна. Влияние растений семейства на сознание этносов, живущих рядом с ними или хотя бы видевших их образ. Фундаменталистский исламский род караллюма от Испании до Намибии. Индия – как внутренний отщепенец в системном распространении ластовнёвых. Стапелиевые гетто, бантустаны и резервации по всей политической карте мира. Несмотря на провокационный (а местами даже эпатажный) подход автора к обсуждению фундаментальных вопросов, серьёзность проблемы невозможно недооценить, идёт ли речь о стапелиях, саркостеммах, рогульнике или амарантах (принцип и система от конкретного материала не меняются). К слову сказать, такой же подход частично проявился и на территории ханóграфа, где имеется целый ряд примеров различной дряблости в виде страниц об отдельных таксонах растений. Пожалуй, здесь можно остановить собственные слова и перейти на один шаг ниже, к сугубо обструктивной части этого романа, украшенного зловонными цветами. Итак, стапелии, смутно знакомые растения африканской пустыни, небольшие безликие стволики, отдаленно напоминающие коротко остриженный кактус. Да, конечно суккуленты, опять суккуленты, очередные суккуленты. Но отчего же, в таком случае, «самые неожиданные растения»? Возможно, именно к ним более всего подходят слова из дантовской «Божественной комедии» — «красивы, как гурии райские, но в недрах своих скрывают зловоние глубин преисподней». И действительно, цветы стапелий по красоте и изысканности своей имеют конкурренцию разве что только среди орхидей. Однако, что за чудесный запах доносится из глубины этого цветка! Правильной формы пятиконечные звёзды размером от пяти миллиметров до тридцати сантиметров с плотными лепестками самой причудливой расцветки, покрытые бороздками, морщинками, волосками и желёзками, они напоминают скорее глубинных морских животных или хищных насекомых, чем обычные добропорядочные цветы. Однако, ещё большую, не удержусь от слова, даже дьявольскую изобретательность стапелии проявляют в запахе цветка. Если бы кому-то взбрело в голову составить своеобразную «шкалу зловоний», наподобие градусника Реомюра, то ничего лучше стапелий природа не могла бы ему предложить. Тончайшие оттенки и нюансы дурных запахов от резких и сильных, бьющих в нос наподобие нашатырного спирта для упавшей в обморок девушки, — и до тусклых, едва уловимых ароматов начинающегося гниения. И ни один запах, заметьте, не повторяется, и каждый новый удивляет и отвращает ещё больше!.. и ещё раз напомню на всякий случай, что это дряблое от(ст)уп(л)ение объявилось здесь, на этом месте отнюдь не ради красного словца. Страницы о растениях семейства ластовнёвых вообще и церопегии конкретно провели в режиме тлеющей публикации более десятка лет, пребывая в почти готовом для употребления состоянии (не пересоленные, не пересушенные и даже не пережаренные). Представляя собой классический пример неопубликованного прорыва, текст о «растительных маньеристах» провёл почти полтора десятка лет в форме redlink’а (красной ссылки) почти с полутора десятков страниц ханóграфа. А ведь на месте этой страницы могла быть и пухлая книга о церопегиях (заглавие которой также остаётся неназванным) объёмом в 466 страниц обструктивного натур-философского текста. Тем не менее, сегодня приходится подвести двойную черту и признать, что ожидание было пустым. Учитывая почти полувековую отрицательную практику полной бесперспективности диалога с бессознательной популяцией Homos apiens, автор «Книги без листьев» с полным правом может считать себя «непримиримым» вне...конвенциональным типом и, как следствие, закрыть тему публикации большинства закрытых текстов и других уникальных артефактов. ...Они говорят: «стапелия». Если же (также вопреки всему) у кого-то из проходящих мимо ренегатов или апологетов всемирной церопегио’логии появится отчётливо или даже навязчиво оформленное желание как-то инициировать, спровоцировать или ускорить выкладку этого немало...важного био...логического материала (если его в принципе можно назвать «материалом»), никто не возбраняет обратиться, как всегда, → по известному адресу не...посредственно к (дважды) автору, пока он ещё здесь, на расстоянии вытянутой руки (левой). Между тем..., я рекомендовал бы не тянуть известное животное (за хвост) и не откладывать (его) в чёрный ящик. Лавочка довольно скоро прикроется, а затем и совсем закроется..., причём, «бес’ права переписки». — И тогда... всё кончено! Пустыня на месте оазиса. И — никаких церопегий (с открытиями или закрытиями всех так называемых „тем“). Только обычная жвачка третьей ректификации (которую вы все и без того имеете в любой божий день). «Самые красивые, самые чудовищные цветы», — так определил стапелии небезызвестный господин Гёте, случайно познакомившийся с ними в Лейдене, в старом ботаническом саду, где стояли горшки, надписанные ещё маститой рукой Карла Линнея. И правда, в этих причудливых растениях содержится как будто гораздо более от разума и искусства, чем от истинной природы. Кажется, нигде в мире растений нельзя найти более наглядного классического противопоставления между прекрасным и безобразным, соблазнительным и отталкивающим. В творении стапелий и природа, и абсолютный разум наконец-то достигли наибольшей изысканности, свободы и притом — специализации. Да, господа, эти причудливые цветы не только опровергают упрощённую систему Дарвина, они ещё и преображают собою целые африканские пустыни, огромные территории площадью в тысячи квадратных километров в произведения роскошного вселенского искусства.
| ||||||||||
