Три Инвалида (Юр.Ханон)

Три Инвалида       ( или уходящая натура ) дважды автор :  Юр.Ханон        ( при участии Альфонса и Эрика ) ← Чёрные Аллеи Внук Короля → Ханóграф: Портал  Аль.Алле  Эр.Сати  Юр.Ханон  Три   Инвалида или попытка с(о)крыть то, чего и так никто не видит Кроткое о...писание             ( до крайности краткое ). Не сойду за инвалида, —      Ни ранения, ни вида...:266     ( М.Н.СавояровЪ ) Книга, которой не было  (2014) Три Инвалида (для тех, кто желал бы у...знать или хотя бы у...слышать) — это название..., всего лишь название..., — да, в точности так, — это всего лишь название всего лишь книги, ещё одной книги, которой не было. ...и более — ничего (не название)...   Выдержанный в принципиально новом духе философской эксцентрики, этот объёмистый томик (объёмом в недобрые семь сотен страниц) подытожил, суммировал и соединил сразу три предшествовавшие ему работы: «Чёрные Аллеи», «Воспоминания задним числом» и ещё одну (к примеру), о которой я теперь умолчу (исключительно ради важного вида). Итак, философская эксцентрика, — я сказал. ...и очень правильно сделал... 1. Философская философия, с одной стороны. После подведения итога поверх важнейшего (в рамках человеческой натуральной истории, конечно) прорыва на территорию человеческой инвалидности, от «Трёх Инвалидов» открылась прямая дорога к фундаментальному трёхтомнику «Животное. Человек. Инвалид». Посвящённый последовательному изложению системы хомистики, этот талмуд уже не построен как популярное упражнение на конкретном художественном и психологическом материале (Альфонс Алле, Эрик Сати, Юрий Ханон). Три инвалида. Три доблестные лабораторных крысы, всецело положившие своё творческое наследие и биографии на алтарь науки (причём, такой науки, называть которую даже и не хочется). К счастью, их подвиг не пропал зря. И выводы (включая окончательные) были сделаны в полной мере. — Таким образом, сегодня можно подвести итог: на философской хомистике была поставлена жирная точка (с такой же запятой);    «...он и вошь, они составляют           прелестное трио из двоих,                в полном одиночестве»,                     — сказала мне вчера Прекрасная Дама...:544 2. Эксцентрическая эксцентрика, с другой стороны. Подробная и последовательная отработка философской темы (в «Трёх Инвалидах», разумеется) на основе биографии и работ трёх авторов (Алле-Сати-Ханон) позволила в дальнейшем использовать достигнутую высоту в качестве трамплина..., и перейти к текстам, сравнительно очищенным от идеологии и схоластики. Благодаря этому в последующие три года удалось закончить несколько остро-эксцентрических книг на основе отдельных сборников Алле и Сати, включая тотальные фумистические работы, а затем произошёл естественный дрейф в сторону русского фонфоризма и открытия ранее закрытого творчества Михаила Савоярова. — Таким образом, сегодня можно подвести второй итог: эксцентрическое колечко дыма, выпущенное сто сорок лет на зад бравыми фумистами, наконец, замкнулось.   Итак, перед вами — сборник, очевидный сборник, особым образом собранный сборник. И возможно, даже прочитанный или перелистанный до конца. А если так, значит, перед вами — конец сборника, и перед вами, несомненно, сборник de trois. Иначе..., кáк бы это можно было объяснить или назвать. Три в одном... Они здесь, наверное, собраны..., а потому и сборник, не так ли? Три — и все, кого не было... Альфонс, Сати, Ханон, отныне и навсегда — здесь, под одной крышкой. Причём, безо всяких пояснений (для начала). Очень мило. Однако хотелось бы спросить: но в чём же здесь соль, мсье? Почему все они сюда попали, оказались под одной глухой крышкой, как в гробу... – Не скрою: очень приятно отвечать на умные вопросы. А следом и ответ не задержался (ничем не хуже вопроса), читай: сделано, тáк нáдо. — Вóт, значит, подлинная революция в концептуальной философской литературе, если понимаете. А если не понимаете, туда вам и дорóга!.. — Юр.Ханон,  Предисловие после  ( к трём инвалидам )   Не так-то часто (это я так говорю) среди давно существующих и недавно новых книг приходится видеть фундаментальные труды о юмористической беллетристике (писателях) или музыке (композиторах), написанные с точки зрения философской антропологии или общей психологии человека (как биологического вида). Глядя именно оттуда, из указанной точки, «Три Инвалида» сразу приобретают вид особой содержательной суммы (summary) той контактной работы, которая была проведена автором в двадцатилетнем близком общении с Эриком Сати (1993-2013), а также за пять предыдущих лет совместной ходьбы с Альфонсом Алле (2008-2013).   — Вместе с тем, эссеистика, записные книжки и литературные тексты всех троих перечисленных (Алле, Сати, Ханон), взятые в контексте этой «инвалидной» книги, представляют собой не более чем иллюстративный и методический материал, выступающий в качестве аналитического субстрата и лабораторной заготовки. Равно как и напротив...   Вóт они, три высоких инвалида, которых я сделал. — Нет, не инвалидами я их сделал: это было отнюдь не моё достижение, но скорее — ваше, по праву. Совокупное и всеобщее. А потому безличное и безголовое, как всегда (хотя бы уже по признаку присутствия). Чудище обло, озорно, огромно, стозевно...   — Нет, нет, конечно, не я их сделал инвалидами. И не инвалидами я их сделал. Но — жемчужиной из больной раковины или дефективным алмазом — это уж точно... — Юр.Ханон,  Предисловие после  ( к трём инвалидам )   Структура книги слишком проста, чтобы говорить о ней особо. В конечном счёте, нарочитая схематичность по...строения входит в часть замысла как его важнейшая часть, обеспечивающая эффект прямого действия содержательного смысла. Было бы слишком легкомысленным списывать со счёта суггестивный компонент, без которого невозможно представить ни один текст Ханона из области практической философии. В частности, именно по этой причине, исполняя функцию рабочего инструмента, — структура книги функционально упрощена. Ханóграф: Портал   Выдержанная в пяти строгих частях, она включает в себя двойное обрамляющее послесловие, затем, собственно, трёх инвалидов с корпусом указующих или увечных текстов, снабжённых точными & точечными комментариями по инвалидности и, наконец, ещё одним предисловием, создающим и выдающим инвалидный итог на предыдущей почве. При том, оба предисловия (несмотря на свою вящую скромность), составляют за выключением комментариев — более половины со...держательной части оглавления. Пытаясь охватить общую концепцию при отдалённом взгляде на этот предмет, — перед внутренним пониманием остаётся не раз решённым, собственно, центральный вопрос: а книга ли это, в самом деле?..   Велiкий — он потому и велiкий, что живущие рядом с ним люди, запрокинув голову и привстав на цыпочки, всё равно могут видеть только его ботинки... — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   Общее впечатление от текста, нанизанного на жёсткие спицы замысла и смысла, а также идеологический результат, достигнутый при помощи методичных и методических сопоставлений несопоставимого, напоминает скорее не книгу в общепринятом, конвенциональном смысле слова, а некую потустороннюю инструкцию по чревовещанию..., или, на крайний случай, методическое пособие по вхождению в принципиально иное понимание антропоморфной картины мира (а также собственного в ней присутствия). Все прежние, привычные человеческие понятия и предметы, показанные (и противо...показанные) в новом свете, наконец, приобретают совершенно иные (жёстко мотивированные) очертания и, главное, получают знаковые значения, теперь названные, а прежде — известные немногим и только на интуитивном уровне познания. Три Инвалида, с фронтисписа (Т.Савоярова, 2011)   Таким образом, не трудно догадаться..., а затем и сделать вывод, что «Три Инвалида» по своему замыслу и уровню реализации вошли в корпус так называемой «партийной литературы», представляющей в развёрнутом виде идеологический канон практической философии прямого действия, выраженной (как основная цель) в прикладных тезисах. Приложенные к повседневной психологии сугубо индивидуального пользования, эти тезисы не только указывают (и намечают) путь, но и дают возможность преобразования и приведения инвалидной картины мира к внутреннему соответствию. — Говоря иными словами, этот толстый фолиант содержит в себе пособие по практической хомистике, выраженное в острой, увлекательной и, местами, провокационной форме, на материале «живой жизни» трёх инвалидов с элементами беллетристики, описательного биографического жанра и психо’аналитического эссе.      Ври больше. Ври глубже. Ври чаще и разнообразнее! — В конце концов, ктó тебе поверит, если ты ещё ни разу никого не обманул!.. — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   Программа минимум (или микро’цель), не только заложенная между страниц, но и прямо сформулированная в заключительной части — дать отдельному инвалиду сначала понимание своего места в человеческом мире, а затем — новый инструмент для его продуктивного изменения. Впервые в истории цивилизации высокий инвалид получает возможность использовать своё внутреннее превосходство над остальным миром не на трафаретное приспособление к нормативному миру социальных связей, но напротив — для сублимации и продуктивного освоения. Программа максимум и значительно более крупная цель пособия — дать возможность постепенного изменения всего характера общественных связей ради высвобождения творческого потенциала высоких инвалидов и перехода цивилизации на следующий уровень полезного действия. — Не вызывает ни малейших сомнений, что в этой части «Три Инвалида» представляли бы собой ещё одну утопию. И тем не менее, они в силу концепции (заранее) и замысла счастливо избежали подобного характера. — Прежде всего, в силу автоматического понимания позорности подобной постановки вопроса, а также — сопредельной дистанции от любой социальной утилитарности.       Мой дорогой Докуа,   Ты приходил брать у меня интервью, а меня не было дома. Впрочем, меня никогда нет дома, или же, если я дома, я не открываю, когда звонят. Я оставляю людей перед дверью звонить и звонить. Ничто другое меня так не развлекает... — Аль.Алле,  из письма Жоржу Докуа ( 1895 )   Пожалуй, достаточно (пустых слов). Оставим натужные попытки: всё равно, — как сказал бы один мой старый приятель,:59 — всё равно из этого старого пальца больше ничего не высосешь. Только с большим трудом мне удаётся заставлять себя что-то выдавливать и выдумывать, исключительно ради имитации..., заполнения этой до полу...мёртвой статьи текстом. Потому что..., потому что, — сказал бы я лет пять на зад, — да, потому что эта книга в (не)полной мере раз...делила судьбу «Внука Короля», — если под этим названием иметь в виду печально известный двух...томник того же автора.  Достаточно всего одного беглого взгляда на человека снаружи, чтобы сделать универсальный вывод: для людей не существует более свойственной профессии, чем рукоблудие... — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   Для начала скажем просто и сухо: она никогда и нигде не была издана. Ни одним издательством: ни российским, ни каким-либо иноземным. — Пролежав без малого десять годочков (и не одна, далеко не одна она такая была), — эта бес...примерная вещь постепенно умерла. Причём, своею смертию (смерть поправ). Возможно, кое-кто скажет, что автор был не прав. — Однако..., прошу прощения, подобные замечания не заслуживают даже минимального ответа, не говоря уже о внимании. А потому, отставив в сторону лишние прения и сомнения, сегодня мне остаётся только констатировать факт: благодаря усилиям моих добрых современников (в основном, соотечественников, разумеется), — «три инвалида» так и не были опубликованы.       Дорогой мой Лемонье,   Труба всенародной Славы довела до моего утлого сознания, что Вы являетесь счастливым обладателем козла, доблестного агента репродукции. А у меня, в свою очередь, имеется коза, желание которой увековечить свою расу (или, может быть, просто навязчивая похотливость), выражается в тысяче утомительных безумств. Не думаете ли Вы, что само собой напрашивается совокупление этих двух особей?.. — Аль.Алле,  из письма Фернану Лемонье ( ~ 1899 )   И здесь уже имелась полная презумпция непригодности. Как говорится, полный комплект. Не требовалось делать лишних движений, повторных попыток и специальных тестов (на тройную ин...валидность). Поскольку именно тогда, в указанный отчётный период произошли как минимум 5 (пять про’писью) параллельных & после...довательных историй (с другими книгами, в том числе Альфонса и Эрика), позволявших судить со всей окончательностью суждения: какая (блестящая) судьба ожидает очередной семисот’страничный талмуд (вкупе с его незадачливым автором, талмудистом) при попытке каким-то образом оформить своё предложение и вступить в переговоры с лучшими (а равно средними или худшими) изд(ев)ательствами нашего трижды славного отечества.  Как у них принято считать, рыба гниёт с головы...,                 а человек – с подбородка. — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   Не вижу ни малейшей причины приниматься сызнова за старую песенку и в который раз пытаться раз’сказывать уже не раз раз’сказанное. Начиная от цепочки будничных изд(ев)ательских подлостей конца прошлого века с первой частью «Скрябина как лицо», в результате которой вторая часть так и не вышла в свет и спустя десять лет была подвергнута светлейшей процедуре децимации. — И кончая последней попыткой «Внука Короля»..., также не нуждающейся в комментариях (тем более, моих), поскольку там — чтó ни случай, то и шедевр; чтó ни издатель, то и подлец. Пожалуй, здесь у меня уже не было выбора..., как нет его и сейчас. Остаётся только обратиться к партикулярной помощи Эрика, — тем более, что он меня выручал уже не раз..., в обстоятельствах весьма сходных:   ...Взгляните на этих, с позволения сказать, издателей, лишённых человеческого достоинства и даже остатков стыда; взгляните на одутловатые витрины, в которые они помещают доверенные им чистейшие создания, аккуратно украшая их своей фирменной грязью. Возьмите некоторые каталоги самых изысканных современных произведений, и вы сразу увидите, что заставляют их претерпевать эти коммерческие скоты.   Фу-фу-фу-у! Стыд их должен был бы замучить до полусмерти. Но – как бы не так!     – Коммерция! – скажете вы?     – Деловая жилка! – повторите вы?   Уф-ф! Всё это более чем чревато для человека моего возраста или телосложения, и я буквально задыхаюсь от этого гнусного потребительства и гнилостной меркантильности...:436 — Эр.Сати,  из статьи «Простенький вопрос» ( 1920 )   Но пожалуй, самое сильное воз...действие на дальнейшую судьбу каждого из трёх инвалидов оказала дивная (по своей наглядности) история, разыгравшаяся как раз в те (финально-инвалидные) времена, трижды прекрасной весной 2013 года на почве соседней маргинальной книги под названием «Два Процесса». При участии (вернее сказать, неучастии) двух действующих лиц: известной право...защитницы Ольги Романовой, в полной мере продемонстрировавшей показательное небрежение и трусость, а также её подруги, не менее известной (московской) изд(ев)ательницы Варвары Горностаевой, сыгравшей с двумя процессами в формальную бюрократическую игру, обычную двух’ходовку под названием «сливной бачок».  Весьма причудливое человеческое изобретение — власть. Чем дальше от неё находишься, тем сильнее чувствуешь исходящую от неё концентрическую вонь... — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   В результате, «Два Процесса» были сняты с дистанции без рассмотрения, а их автор — отправлен до ветру без права переписки (в полном согласии с подзаголовком предлагаемого и...здания). Последнее выглядело на фоне высочайшей монаршей тупости — как особая милость (к падшим). Примерно так, небрежно достраивая недостающие звенья, могло выглядеть уравнение с двумя неизвестными и одной маленькой разводкой на фоне кремлёвской стены (которую они обе, если не ошибаюсь, недолюбливали и которую, вне всяких сомнений, заслужили в полной мере). — По правде сказать, я не изучал историю книгопечатания, но не сомневаюсь: редко кому из издателей выпадала возможность настолько обоснованно гордиться неопубликованной книгой, так и оставшейся «по умолчанию».   ...Господа, начиная в высшей степени заслуженную вами борьбу против вашей омерзительной деятельности, Я никогда не упускал из виду, что в вашем лице обращаюсь к самой безнадёжной предвзятости. Однако Я льстил Себя надеждой, что хотя бы не встречу с вашей стороны Хитрости, доходящей до высшей степени коварства и Лицемерия, принимающего формы Нижайшей Мерзости. Мне казалось, что вы всё же, наверное, не падёте до такой подлости, чтобы прибегать к защите третьих лиц..., что для вас будет, наверное, омерзительно и постыдно прятаться за спиной старца; тем не менее, Господа, именно таким образом вы и поступили. Что ж, это похвально. — Эр.Сати,  Аббатство Корто ( 8 месяца Марта 1895 )   Браво! Браво, вова. Браво-во-во!.. (как говорил Эрик). После такóго упражнения можно полностью расслабиться и впредь уже никогда не трудиться делать утреннюю гимнастику (лёжа в ванной вниз лицом, как она это любит, каждое утро). — Типичная Венера в мехах. Гетера в песцах. Романова в горностаях. — Короче говоря, дурной пример был очень убедителен. После их дивного дуэта (не)согласия уже ни одному из трёх инвалидов было решительно нé на что рассчитывать... Так и подмывает поставить в начале предложения точку и ещё раз повторить, вслед за преподобным Эриком, — «...он и вошь, они составляют прелестное трио из двоих». Собственно, тогда же, мне и пришлось взять на себя инвалидный труд: написать о достигнутом «результате» мадам Горностаевой... В рамках правила чести, если угодно..., или прекрасной прямоты (как мы это любили ещё тогда..., при жизни).   ...не хотел бы сказать ничего дурного. Модная московская персона. Она была издателем. Просто была, просто одним из тех издателей, которые отказались — от моего маленького Открытия. Причём, вполне обычно отказалась, как это они привыкли делать, сославшись на «причины». Всякие причины, веские и пустые. Как известно, у людей всегда есть тысяча причин, чтобы не сделать. Да. Таких отказов я наслушался десятки... Да. Ничего особенного. И её обычный отказ не заслуживал бы ни малейшей неблагодарности, — вóт чтó я хотел сказать, — если бы не одно слово..., которое она произнесла. Какое? Ну пожалуйте, вот оно: «Я не уничтожала Вашей книги, а только удалила файл – это был вежливый ответ на Вашу просьбу. К уничтожению книги ни я, ни Оля <(Романова)> никакого отношения не имеем». — И в самом деле, не придерёшься. Всё — правда. Чистейшая правда. Пользуясь случаем, я ещё раз благодарю Вас, Варвара, за «удаление файла». Но за всё остальное, к чему Вы «не имели отношения» — простите, не благодарю, нет... «Не иметь отношения». Трафаретная ошибка всех здешних плебеев. Ошибка, которая не имеет срока давности. Именно благодаря ей..., и Вам — всё ваше, их время лишилось главного стержня. Поздравляю Вас, Варвара. Отныне и навсегда: Его больше нет. — Юр.Ханон,  «Персонариум» ( 2014 )   Пожалуй, достаточно. Сократим... Сократим всё лишнее, — как говорил один мой друг, старый друг.:6 Тем более что оно — практически всё лишнее. Без исключений и выключений. И без того: сказано уже значительно больше, чем это принято. У них..., принято. В их прекрасном, трижды прекрасном (инвалидном) мире... Книга, которая была (219)   — Нет, конечно, «Три Инвалида» не разделили зажигательную участь «Внука Короля», «Окопа», «Каменного Гостя» и десятков других книг & партитур. Не разделили..., прежде всего, благодаря... (и здесь следует учтивый полупоклон) двум прекрасным дамам в песцовых горностаях, столь вовремя и любезно предупредивших меня..., — нет, не тáк, конечно..., скажем иначе, лишний раз напомнивших старую как мир истину: «...вошедший сюда, оставь надежду...» Сердечное спасибо же им за это... «Прекрасным» способом три раза...   Чтобы напрасно не жечь бумагу и не портить (и без того) испорченный воздух... Чтобы не кидать в воду книги и не грязнить (и без того) грязную речку Ждановку... Чтобы не вырывать страницы из прекрасного кожаного переплёта и не захламлять (и без того) захламлённые окрестности божественного Санкт-Питербурха... Все эти, безусловно, вредные поступки можно было сократить и довести действие до электрической абстракции, чистого и бесконтактного уровня. Почти как в Германии... Пожалуй, эта находка стóила всех натур-философских открытий и целой хомистики впридачу. Попросту, теперь я прервал цикл замкнутого производства и не стал доводить «Трёх Инвалидов», как прежде, до стадии вещи или артефакта. Искать особую бумагу. Распечатывать. Собирать лагены. Формовать книжный блок. Выбирать материалы для обложки. Цветные форзацы. Относительно... относить в переплёт. А затем, спустя месяц, два или пять — забирать обратно и тащить как высокую инвалидную драгоценность в старом чёрном портфеле..., пешком через Дворцовую площадь и Биржевой мост. Через кунсткамеру и университет. Через кварталы и квартальных. Наконец, через пень и колоду. Через лень и небрежение. И всякий раз — через себя, через силу, через брезгливость и отвращение. Наконец, через инерцию всего человеческого мира, пустого и равнодушного... Незаурядная репутация так называемого «человечества» создалась              исключительно благодаря саморекламе... — Юр.Ханон,  «Мусорная книга» ( том первый )   И вот, как оказалось (благодаря двум непритязательным гран-дамам официального российского андеграунда), всё это можно было легко сократить, действуя поперёк или помимо мира вещей; чтобы затем, в один подходящий момент просто навести курсор, выделить папку с «Тремя Инвалидами» и непринуждённо — нажать кнопку «delete», — несомненно, одну из самых прекрасных кнопок на свете. — Значит, теперь обойдутся, мои хорошие, без лишних открытий и прецедентов. Удовлетворившись, как всегда, макаронами по-флотски, шведским столом, китайской тачкой, вчерашним пирожком с дерьмом и — вместительным турецким пляжем. А всякие там открытия с инвалидами..., — короче, лишнее это, лиш-не-е, да и только. Вечная моя благодарность им за этот урок, по-маленькому... мельчаем, брат...   Ибо..., ибо..., — как говорил, в своё время, блаженный Остап, — ибо... если бы не они, эти две прелестные одалиски, я бы наверняка так и продолжал, как заправский идиот, ходить со своими «открытиями и прецедентами» в протянутой руке, бесполезно обивая пороги и уговаривая их..., ничтожных обывателей сегодняшнего дня... не отвергать руку дающего с порога..., и всё-таки принять совершенно не нужный им подарок..., — подарок, которого не было и не будет... «Да ведь он в этом деле попросту ничего не смыслит!..»:265 — А они, эти проницательные ловкачи, в свою очередь, продолжали бы «смотреть на него сверху из тёмных окон... с удивлением и усмешкой, поражаясь его бездарной липкости и бледной нéмочи». И что бы я тут мог воз...разить?..   Между тем, достаточно сентенций (мне кажется). Allez. Пора закрывать постылую..., инвалидную тему и ставить на её месте — точку. Жирную, как и полагается. Очень жирную... (почти как они, родимые). Мадам..., мсье..., мадмуазель... (последняя особенно, как всегда), можете выйти... «Конец представления». Вернее говоря, «Спектакль отменяется». На этом месте... все могут облегчённо выдохнуть и расслабить слегка задубевшие лица. А также протянуть ноги, если угодно...   — Finita la comœdia. «Три Инвалида» более не существуют. Так что теперь даже и не вполне ясно, ради чего, собственно, было городить здесь весь этот сыр-бор по поводу несуществующего шедевра... Или закрытого открытия... Или пропавшего прецедента... — Ну разве только..., ради какой-то там «морали»?.. Как типовой аполог, столь любимый дедушкой-Шумахером. Или банальную басню..., обычную человеческую по...басенку, засиженную сотнями поэтических задниц... Да..., да, пожалуй, это хорошая идея..., именно тáк я и поступлю (после всего).:633   Also... Можем продолжить... TABULA RASA (visa viva...   habit sua fata libelli)

A p p e n d i X Ком’ментарии комментарий от инвалида Ис’точники Ханóграф: Портал Лит’ература  ( отчасти, подрывная ) Ханóграф: Портал Д.Губин «Игра в дни затмения» (Юрий Ханон: интервью). — Мосва: журнал «Огонёк», №26 за 1990 г. — стр.26-28 Юр.Ханон «Музыка эмбрионов» (интервью с Максимом Максимовым). — Ленинград: газета «Смена» от 9 мая 1991 г., стр.2 Юр.Ханон. «Лобзанья пантер и гиен». — Мосва: журнал «Огонёк» №50 за декабрь 1991 г. — стр.21-23 Юр.Ханон, «Скрябин умер, но дело его живёт» (интервью с Кириллом Шевченко). — Ленинград: газета «Смена» от 13 ноября 1991 г., стр.7 С.Кочетова. «Юрий Ханон: я занимаюсь провокаторством и обманом» (интервью). — Сан-Перебург: газета «Час пик» от 2 декабря 1991 г., стр.11 Юр.Ханон. «Александр Николаевич (январские тезисы)...» (к 120 годовщине со дня рождения А.Н.Скрябина). — Сан-Перебург: газета «Смена» от 7 января 1992 г. – стр.6 (и последняя) Юр.Ханон: «Эрик-Альфред-Лесли, совершенно новая глава» (во всех смыслах). — Сан-Перебург: «Ле журналь де Санкт-Петербург», № 4 за 1992 г., стр.7 Юр.Ханон. «Несколько маленьких грустных слов по поводу годовщины усов» — Сан-Перебург: газета «Смена» от 6 января 1993 г. – стр.7 Юр.Ханон. «Скрябин как лицо». — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки» & изд.«Лики России», 1995 г. — том 1. — 680 с. — 3000 экз. Юр.Ханон. «Скрябин как лицо» (часть вторая), издание уничтоженное. — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки & те же Лики России, 2002 г. — 840 стр. «Ницше contra Ханон» или книга, которая-ни-на-что-не-похожа. — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки», 2010 г. — 836 стр. Ханóграф : Портал Эр.Сати, Юр.Ханон «Воспоминания задним числом» (яко’бы без под’заголовка). — Санкта-Перебурга: Центр Средней Музыки & Лики России, 2011 г. Юр.Ханон «Альфонс, которого не было» (или книга в пред’последнем смысле слова). — Сан-Перебург: (ЦСМ. 2011 г.) Центр Средней Музыки & Лики России, 2013 г. — 544 стр. Юр.Ханон. «Вялые записки» (бес купюр). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 191-202 гг. (сугубо внутреннее издание). — 121 стр. Юр.Ханон, «Мусорная книга» (в трёх томах). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 191-202-221 гг. (внутреннее издание) Юр.Ханон. «Не современная не музыка» (интервью). — Мосва: жернал «Современная музыка», №1 за 2011 г. — стр.2-12 Юр.Ханон, Аль.Алле, Фр.Кафка, Аль.Дрейфус «Два Процесса» (или книга без права переписки). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2012 г. — 624 стр. Юр.Ханон «Чёрные Аллеи» (или книга, которой-не-было-и-не-будет). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 2013 г. — 648 стр. Юр.Ханон «Три Инвалида» или попытка с(о)крыть то, чего и так никто не видит. — Сант-Перебург: Центр Средней Музыки, 2013-2014 г. Л.А.Латынин, Юр.Ханон. «Два Гримёра» (роман с пятью приложениями). — Сан-Перебург: «Центр Средней Музыки», 2014 г. Юр.Ханон «Книга без листьев» (или первая попытка сказать несказуемое). — Сан-Перебург, Центр Средней Музыки, 2014 г. Юр.Ханон «Неизданное и сожжённое» (на’всегда потерянная книга о на’всегда потерянном). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 2015 г. Юр.Ханон «Животное. Человек. Инвалид» (или три последних гвоздя). — Санта-Перебура: Центр Средней Музыки, 2016-bis. Alphonse Allais «Cher Monsieur vous-même». — Paris: Librairie Arthème Fayard, 1999.(зачем это?) Alphonse Allais «Album Primo-Avrilesque», — Paris, Ollendorf, 1897. Alphonse Allais (plus biographie par François Caradec) «Œuvres anthumes». — Paris: Robert Laffont Edition S.A., 1989. Cocteau J. «Еrik Satie». — Liège, 1957. Rey, Anne «Satie». — Paris: Seuil, 1995. Erik Satie. «Correspondance presque complete». — Рaris: Fayard; Institut mémoires de l'édition contemporaine (Imec), 2000. Erik Satie, «Ecrits». — Paris: Champ libre, 1977. Юр.Ханон, Мх.Савояров. «Внук Короля» (сказка в п’розе). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2016 г. Мх.Савояров, Юр.Ханон. «Избранное Из’бранного» (худшее из лучшего). — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки, 2017 г. Юр.Ханон, Мх.Савояров. «Через Трубачей» (или опыт сквозного пре...следования). — Сана-Перебур: «Центр Средней Музыки», 2019 г. См. так’же Ханóграф : Портал « Чёрные Аллеи » (перед тремя инвалидами) «Альфонс, которого не было» (или книга в последнем смысле слова) «Дважды два — почти пять» если не больше Два Процесса или книга без права переписки Воспоминания задним числом (яко’бы без под’заголовка) Ницше contra Ханон (или книга, которая-ни-на-что-не-похожа) Похоронный марш на смерть великого глухого (не говоря уже о слепых...) Белый квадрат Альфонса Алле (и не только) Ханóграф : Портал Музыка — ну, чисто..., для мебели Эрик-Альфред-Лесли, совершенно новая глава  (во всех смыслах) Три кандидатуры — одного меня Амбруаз Томá  (или учитель весьма ничтожный) Сусанна Валадон  (или натурщица для композитора) «Клод Дебюсси»  (та самая статья) Эрик Сати. Список сочинений почти полный Сократ  или  не Сократ? см. дальше →  Автор : Юр.Ханон (от лица инвалидов).    Все права сохранены.   Auteur : Yuri Khanon (au nom de la Invalides).   All rights reserved. * * * эту статью может исправлять только сам Автор. — Все желающие сделать дополнения или вливания, могут их отправить напрямую — туда, вдоль по чёрной аллее. «  s t y l e t  &   d e s i g n e t   b y   A n n a  t’ H a r o n  »