Свёкла (Натур-философия натур. Плантариум) — различия между версиями

с
вёкла ( Béta ) — это, видите ли, род однолетних, двухлетних или даже многолетних травянистых растений из семейства Амарантовых (прежде род относили к ныне упразднённому семейству Маревых).^[3] Значит, амарантовых... Или маревых...

— Но..., но отчего же маревых, всё-таки?..

— Да очень просто. Маревых, потому что — маревых. И точка. Тоже мне, «вопрос», называется...^[4] Даже говорить противно, всерьёз, если ещё не позабыли...^[5]:559 А позабыть вполне можно было..., за такое-то время.

Да..., пожалуй, давно всё это было, очень давно.

Или давновато, по крайней мере...

— Удивительно сказать, удивительно читать, но всего удивительнее — внезапно, после стольких-то лет героического воздержания..., увидеть самого́ себя в окружении подобного кланового пусто’словия.^[6]:37 — Дескать, понимать надо: это у них наука такая. Сплошная марь... белая. Почти амарант... хвостатый. Сами себе включили, сами себе выключили, сами себе упразднили... Вчера одно, сегодня другое, завтра третье, а раз и навсегда царит — сплошной бурак, разумеется. Как у них принято. Или как положено.^[7] Как следует. — И тако́й, с позволения сказать, професси’ональной... и трогательной «лебедой» (из того же семейства маревых, с позволения сказать) они всерьёз пичкают друг друга (и всех вокруг) в систематическом порядке... — Изо рта в рот. Из рук в руки. Нога в ногу. Включая даже их самих, бураков. И её саму, свеклу́, стало быть... (миль пардон). Как шёлковую. Словно сахарную. — Та́к, словно бы — в этих словах есть хоть капля (смысла). Или умысла, хотя бы...

— «Род травянистых растений...», ну надо же, как приятно!.., подумать только! Пожалуй, в известных условиях это тянуло бы на почти премию, почти открытие, почти научное... Или наученное, по крайней мере.^{[комм. 1]}

Если бы..., не бурак, конечно. Сам. Собственной персоной.

Тот, который царит в любом клубне, клумбе, клубе, кубе, клоне, коне, плане, клане...

Всё как у них, у людей... Наконец, оставим это пустое перечисление.

Потому что есть у нас и кое-что поважнее..., в запасе. Ибо сегодня, наконец, настал — Он, его величество момент, собственной персоной. — И не просто момент, а большой момент. И настоящий... Короче говоря, момент со всех сторон. И во все стороны. — Потому что здесь, прямо перед нами — (словно из-под земли выросло) ещё одно явление из среды искусственного антропоморфного мира...

Божественное растение (земной сын Амаранта небесного) — под личиной вульгарного бурака.

Практически, отпрыск Божий — среди осенней грязи. Не более того.

В общем, не бог весть что: обычные будни людского общежития.^{[комм. 2]}

А потому... здесь (между строк этой страницы) оставлено кое-что, про запас... — исключительно для тех, кто давным-давно объелся нормативной человеческой баланды. Интенсивного цвета. Слегка жидкое. Отдалённо напоминающее свекольник. Но всё же — не свекольник. Нет. Категорически нет.
Впрочем, можно бы сказать и немного иначе. Слегка сгладив острые углы, например. И словно бы попытавшись на ходу достигнуть компромисса... (заранее бесполезного, впрочем)... И обречённого на провал.

Например, такого (для начала):

с
вёкла (не свекла́, нет),^{[комм. 3]} бура́к (или, иногда, «буря́к») — издавна обще’известная & повсеместно распространённая овощная культура, одна из краеугольных или основных (пищевых и кормовых) для нынешней человеческой цивилизации. Происхождением своим, впрочем, обязанная исключительно Европе (что бывает нечасто), точнее говоря, её южному (средиземноморскому) побережью. Именно там, как говорят, и находится естественная родина (ареал) всех бураков.^[3]:122 Не считая некоторых отщепенцев. Но главное: ни капли этого скотского..., пардон, человеческого цинизма, старина Диоген!.. В те времена ценность удивительного красного корнеплода была — непререкаемой, практически — амарантово-пурпурной (тем более, что в доисторическую эпоху про «ентот амарант» на территории Европы никто и слыхом не слыхивал) и, страшно сказать, почти священной. Эти древние греки (странные люди) до такой степени высоко ставили банальный корнеплод, что даже дерзали приносить отборную свёклу в храм, да и не просто приносить, а прямиком — в жертву Аполлону. И только ему, странно сказать (не Дионису, нет..., и даже не Дионисию). Спустя века... именно оттуда, из э-л-л-и-н-с-ких средиземноморских метрополий (прежде всего, из греков) бордовые подземные барашки пришли шаг за шагом сюда, на сегодняшний русский юг, а затем и дальше — на завтрашний север, под ихним же эллинским названием севкл или сеукл.^[8] И прежде всего, шпионское проникновение сеуклов происходило через территорию будущей Малороссии, Окрайны и Крыма — в виде основного культурного & пищеварительного артефакта древнегреческой колонизации. Пожалуй, можно было бы (исключительно пунктиром) обозначить главные «точки и тире» этого проникновения. Точки и тире, большинство из которых сохранилось на современном глобусе России (или Украины, без особой разницы). — Виза́нтия, Одессос, Олбия, Херсонес, Феодосия, Пантикапей, Фанагория и, наконец, Танаис, крайний и трижды прекрасный город богини смерти, последний оплот империи бальзамического Танацетума. — Именно оттуда, из этих славных точек и тире, севкл и сеукл (соединёнными усилиями) совершили последующую экспансию в сиволапые славянские племена, которые (спустя какую-то жалкую тысячу лет) самым достойным образом завершили ассимиляцию греческой головки, окрестив её банальным «бурым клубнем» («Beta vulgaris», между прочим, мои дорогие господа ботаники): подземным бураком или буряком. И то, и другое, впрочем, без особой разницы и почти без почтения. Главное, что неприхотливый и ценный для поедания людьми и скотом сеукл остался в их руках. И — никакого Аполлона, даже и тени его не осталось. Возвышенный (подземный) идеал испарился из толстого клубня — как дурной сон. Остался сплошной Дионис (типический циник и пропойца)..., среди бесформенной толпы деревенских Дионисиев (почти свиней, с позволения сказать). То ли оборванцев, то ли просто варваров, в конечном счёте, срамных плебеев, не ведающих (и не умеющих ведать) высоты низменного идеала — ни в одном бураке.^{[комм. 4]} Как бы красен и красив он ни был, сердешный.

А в итоге..., прошу прощения, а в итоге-то — что́?..^[9]:652

А в итоге, всеобщее, свободное и равное бурацкое дело устроилось едва ли не наилучшим образом. Счастливые порабощённые древляне, слепороды, гущееды, клюковники, куралесы, долбёжники, губошлёпы, вислоухие, кособрюхие, ряпушники и рукосуи (сознательно перечисляю далеко не всех) получили от колонизаторов в своё полное распоряжение — абсолютный и безраздельный бурак. — Ни о чём не сожалея, само собой, а также — не зовя и не плача...^[10] И всё это..., исключительно ради того, чтобы спустя ещё тысячу лет зародившейся (франко-херманской) цивилизации новый высоколобый эллин (удачно скрывший свою личину под фамилией Чайковский, например) смог написать трижды прекрасной вдове железнодорожного инженера несколько поэтических слов... Например, таких: «...я осмотрел сегодня Ваше свекловичное поле. Бураки весьма порядочные, хотя, судя по количеству дождей, можно было бы ожидать ещё лучшего. Обработка поля (я в этом кое-что смыслю) поистине великолепная. Это скорее огород, чем поле. Так как буракам предстоит сидеть в земле ещё три месяца, то нужно ожидать превосходного урожая...»^[11]
— Впрочем, мало..., очень мало кто́ представляет себе это (пятое) чудо света: каково оно собою. А потому-то и придётся ныне дать небольшой словесный портрет, так сказать, опись дел, для начала.
Итак... (хотелось бы знать)... — Чтó есть греческий «севкл» или наши родные бураки... Это — сугубо травянистые, сочные и низкорослые (почти приземистые) корнеплодные растения (высотой — до колена или по пояс, в крайнем случае) с густой и красивой (также съедобной) ботвой. Что особенно показательно (сызнова повторяя сказанное очередным бураком), в нынешние времена (и нравы) свёкла считается недалёким родственником божественного амаранта, и на стандартных правах (по формуле генома) включена в его (сугубо амарантовое) семейство.^{[комм. 5]} Равно как и свой новый патрон, бураки очень часто встречаются в быту, в виде — совершенно домашнем и привычном, в том числе — как комнатная культура, красивая, съедобная и неприхотливая.^[4] Чаще других (на кухонном подоконнике) можно наткнуться на мангольд (или листовую свёклу).^{[комм. 6]} Кроме того, разные бураки (без различия конкретных видов и сортов) распространены крайне широко (как в диком или одичавшем, так и в культурном состоянии), они встречаются во всех климатических поясах, кроме разве что — Антарктиды.

Хотя, право слово, даже и там в последнее время всё чаще можно наткнуться на свекольные очистки...

— Итак, «что же есть род», — спросили мы (чуть выше) со стариной-Понтием.
Хотелось бы представить (ну..., хотя бы примерно): на что походит этот странный предмет...
И какого же рода истина, — содержится внутри слов подобного рода?..^{[комм. 7]}

— Вот что было бы неплохо узнать... напоследок. «Пока не началось».

с
вёкла или «бурак» — в некотором роде, это род..., как они сказали. Вдобавок к тому же, это — род травянистых растений (а не деревьев, к сожалению). Род..., я сказал, — происходящий из божественного семейства амарантов, всемирно нашумевших растений дьявола (очевидный повтор). И вот спрашивается (как всегда, молча): из какой же, с позволения сказать, системы тождества и различия выводят они ещё одну общность, эту общность, — вполне подобную всем прочим. Так сказать, типовую. Или стандартную. Короче говоря, ещё одну, маревую...^[4] В которой далёкий мексиканский амарант (главный хлеб ацтеков и такой же маис майя), постепенно превратившийся в хвостатую русскую щирицу, играет заглавную скрипку, — не переставая щериться на соседние бураки посреди всей этой растительной мари... — Глядя друг на друга, имея привычку видеть и мерить каждого из своей среды по другим подобным себе, они и поневоле привыкли переносить собственное со’—’знание (клановое, стайное, племенное, групповое, языковое, профессиональное, общественное, государственное) и на все предметы мира. Не сразу, конечно, но постепенно. Говоря прямым текстом: по мере освоения этого мира. Концентрическими кругами, всё дальше и дальше. Но ровно до того круга, за которым кончается основная клановая (групповая, личная) мотивация. — Там, где кончается воображаемая или даже видимая розетка листьев, черешок, стебель, клубень, линия, корень, расстояние, пространство, время, граница и начинается, прошу прощения — 0н... Бурак. Шар. Сфера. Шишка. Голова.

Практически, малая модель мира.

Его мира.

Амарант. Лебеда. Шпинат. Бурак... — Словно бы в обход всех вещей, в этом ряду смутно угадывается нечто — общее. Хотя и вовсе не то, очевидное, о котором говорят (и пишут они, пожизненно и посмертно) мучимые и понуждаемые своим бесконечно занудным и долгим долгом... — Профессиональным долгом, разумеется. С точностью до «наоборот», — да будет мне прощена эта маленькая... невинная шутка. В стиле апулеева осла, не чуждого стяжанию. — И всё же, в чём тут загвоздка?.. Что общее объединяет эти странные до полного неподобия растения. — Лебеда. Шпинат. Амарант. Бурак... Словно бы какая-то смутная марь стои́т за ними. Позади. За спиной. Как тень. Или немой укор.

— Лебеда. Амарант. Шпинат. Бурак...

Последний — всегда он. Один. Бурак.

И последнее слово всегда за ним..., за бураком.

Без ложной скромности, эти люди — от начала мира своего — пытаются решить одну..., всего одну — но зато фундаментальную и поистине непосильную задачу. Едва познав науку слов, едва ткнувшись пальцем (или рылом) в самый первый предмет и промычав про него какое-то имя или название, с той давней поры все они (как один) оказались лицом к лицу с невероятно тяжкой (почти не раз решимой) проблемой. — Каким же образом можно установить это зыбкое соответствие между ним (словом, набором звуков или букв) и скрытым за ним предметом, понятием, местом или действием. Но и не только установить (что ещё пол’беды), но главное — фиксировать и сделать универсальным, передав друг другу, буквально говоря, — по наследственному наследству. Из уст в уста. Из рук в руки. Наконец, нога в ногу. — Где, в каком месте взять универсальные критерии, понятные, доступные и принятые всеми? Не только кланами, племенами, народами..., но и теми, кто не только ничего не принимает, но и не понимает...

Говоря по существу, здесь и зарыта проблема существования этого вида.

В некотором роде — человеческого, если так можно выразиться...

с
вёкла или «бурáк»... Бурак или «свёкла»... Казалось бы, ничего особенного: просто ещё одно грубое, якобы «неудачное» слово. Слегка неприятное, неопрятное. — Бурак..., и дело с концом.^{[комм. 8]} Впрочем, не один он. — Так очень часто называют в южных губерниях всякую свекловицу, даже сахарную, но преимущественно это название относится к мангольду, двухлетнему растению из того же семейства маревых, хотя, впрочем, в Англии и кормовая свёкла тоже известна под именем мангольда. Названный вид столовой свёклы имеет жидкий, тощий корень и сильно развитую ботву, состоящую из листьев с более или менее толстыми рёбрами белого, светло-зелёного, оранжевого и красного цвета и тёмно-зелёной, а иногда жёлтой или красной пластинкой. Он принадлежит к огородным растениям, не возделываемым на полях, и относится к разряду шпинатных, т.е. таких растений, листовые части которых, в варёном виде, употребляются в пищу человеком; черешки и рёбра листьев бурака называют свекольником.^[15]

Но было ведь и другое слово, не столь грубое, которое ещё раз хочется подкинуть на первую чашу весов с божественно-царственной ипостасью этого бурака. Сказанное гораздо раньше, и совсем с другой, неожиданной стороны... – с внутренней или даже изнутри, как если бы у свёклы был собственный взгляд, глаз... или хотя бы — глас.

— Казалось бы, что может быть проще (пареной репы), о чём тут ещё можно говорить да прибавлять, дискуссии разводить (чай, здесь тебе не Дума, тем более, гос’ударственная). Но если вы не можете, она сама скажет за себя: в карман за словом не полезет, сумеет отстоять своё доброе имя, уж будьте покойны. С такими корнями, да породистой родословной – раз плюнуть. Тем более что сами древние греки заране озаботились о любимой высоко’почитаемой овощной культуре и дали ей гордое & звучное имя Севкл (или Сеукл). Порфирородное. Почти божественное. Попробуй-ка, отличи, кому тут не кланяться, да челом не бить: Зевс, Селкет, Софокл, Севкл, Савл, Сехмет, Сизиф, Геракл, Саптах...^{[комм. 9]} — То-то и оно. Уже одной звучностью заслушаешься, залюбуешься. Прошу заметить, — не бураком, а именно им, севклом. Чтобы не припомнить чего-нибудь похуже. — Севкл же сей, прямиком обрусевши и ставши свёклой, — и поныне сохранил всю свою фонетическую живость, сочность и яркость. Стоит только произнести – свёкла! – сразу, мгновенно, залпом вспыхивает роскошное цветовое пятно, этакий бордово-фиолетовый, ало-вишнёво-малиновый фейерверк. Звонкий, сочный, аппетитный, бодрящий, щекочущий мозжечок кисло-сладким вкусом, праздный и — неизменно праздничный: для дядюшки-Аполлона, чай, ро́стили.

Совсем не то, что ваш бурак... Словно земля в горле комом, да приветный свист плётки над головою:

«Эй, эгей! — на колени! — стой, где стоишь, мужичонка, в лаптях да по пояс в грязи, бурак-бураком, там тебе и самое место...»

— Муть, грязь, страх... Пустота земная. Земельная. Почти подземеная.

Учитывая, что ниже (в том старом сыром подвале, куда давно никто не ходит и где хранятся одни только бураки) косяком пойдут литературные примеры из классиков и романтиков русской литературы, с моей стороны было бы зловредным не напомнить, что «бурак» у русских (и близких к ним народов) значил (далеко...) не только свёклу (или свеклу́, на крайний случай). Прежде всего, таким нехорошим словом (теперь уже почти идеально устаревшим, вместе с его предметом) называли берестяной туесок, кузовок, а то и коробок сподобной формы (нечто в виде маленького бочонка, да ещё и с крышечкой), с которым, привязывая к поясу, ходили в лес по ягоды... Впрочем, временами не брезгуя сметаной, мёдом или даже водой.

И ещё один в запасе имеется небесный бурак (помимо амаранта, вестимо). Да и не просто бурак, а к тому же — настоящий типический тип, типичнее — и некуда будет, пожалуй... Пустой, трескучий, нестоящий. Короче говоря, настоящий человечий красавец, душка. Взорвётся с треском, покуражится, да и — пропадёт, только вонь с дымом пополам оставит после себя.

Всякие случаются на свете значения: и значительно пустые, и совсем незначительные...

Грешным делом я разумею здесь — ещё один из надёжно забытых «бураков» — отдельный снаряд (или фигура) в огненных потехах — ещё со времён петровских, будь они трижды неладны. — Таким словом (наряду с ракетами и фугасом, например) называли одну из самых частых и красивых форм фейерверка. Впрочем, как видно, и здесь не обошлось без подземного первоисточника или прародителя, так сказать, настоящего бурака, — без которого были бы невозможны никакие замысловатые фигуры или прочие туеса. Кстати сказать, ещё и те же ботаники призывают не путать бурак с другим бурачком-с, — невидной (почти невидимой) травкой семейства крестоцветных — как всегда с невзрачными жёлтенькими цветочками. А если не бурачок, то говорят про неё и того пуще — икотная трава.^[18]

Дело ничуть не менее почётное..., между нами.

с
вёкла, между тем, не одна, — скажу я напоследок. Среди плотной группы особо выдающихся и приметных растительных бураков можно бы найти и ещё одного семантического «родственника» (ничуть не хуже мари), — личность весьма одиозную и шумную, хотя и отодвинутую ходом истории — так сказать — подальше на задний дворик. Само собой, я разумею рослый и кусачий борщевик (или борщ) — в основном, борщевик сибирский, — из молодой зелени которого на русских землях (не исключая и лесов, впрочем) регулярно готовили изрядный суп под тем же названием (известный по крайней мере с XIV-XV века), добавляя туда всякие овощи и огородную траву по вкусу. — Со временем достославный борщевик ушёл (не прощаясь, почти по-английски) из столового обихода (возвращаясь туда только в самые голодные годы),^{[комм. 10]} а вот название овощного борща не только осталось прежним, но и перешло по наследству — к цветастым (а потому и подавляющим) греческим буракам, устроив в собственной исторической родословной нечто вроде винегрета. Смесь нижегородского с древнегреческим. Не стесняйся, бери забористей!... — Казалось бы, и какой борщ без свёклы, бурак?.. — да только тот, что под забором.

— Иной раз не только слушать противно, но и — есть...

— Не говоря уже (упрямо) о прямо противо(по)ложном состоянии дел.

А ещё, говоря без ложной скромности, свои железные бураки бывали — в круглых чугунных печках, и в тюрьме тоже случались (как же без них-то), и на сапогах офицерских, щегольских их тоже можно было частенько встретить (на изломе XIX века с двадцатым)...^[18] Трудно даже предположить, и где их только не бывало, бураков-то этих. Куда ни плюнь, всюду, знать — свой бурак. И никуда-то от него не денешься. И супротив не попрёшь. Поскольку имя этому бураку (не больше и не меньше, как) власть. Имение. Хозяйство. Владычество. Ибо только так (по слову Его) человек способен проявлять её: свою власть. — Баран, свинья, козёл, корова..., хрен, репа, редька, бурак. Таковы имена Его, богоданные. От Его человека присвоенные, приклеенные, прилипшие. И сам он есть, и сам он ест, и всё, что ни на есть у него — бурак. Он владеет им, он имеет его, он унижает его, он решает судьбу его, он обращает в рабство его, он ест его, он бьёт его, он убивает его и он зовёт его — своим бураком. Не год, не век, но — раз и навсегда. И здесь (между слов и внутри слова) уже скрывается настоящий приговор. Пожизненный или «смертельный». Потому как — известное дело — против природы своей бурацкой — уже не попрёшь.^[19] И создано в ней всё отнюдь не просто так, но только — по нему, по образу и подобию его.

Чтобы не сказать в точности напротив..., как в одной известной книге.

Не са́мой известной, конечно. Но всё же, достаточно известной, чтобы в решающий момент ткнуть в неё пальцем...

1. ↑ И здесь, прямо вослед за прекрасно’душным стариком Понтием (Пилатом) я могу только повторить вечную формулу мысли, которую он преподнёс на вытянутой руке — сыну Божьему (не своему, нет). «Что есть истина», — не то спросил, не то попросту сообщил он этому странному человеку, несколько минут стоявшему перед ним. — Избитому и оплёванному сначала толпой, а затем и мускулистыми тупицами прокуратора из числа наёмников «почётного легиона». Разумеется, разговор у них не клеился. И не склеился, в итоге. Бедняга Пилат, мучимый гемикранией, так и не получил ответа на свой незаданный вопрос. — И только молчание было ему утешением..., на старости лет. Сначала тихое, затем — полное и, наконец — гробовое. От субботы — до воскресения... И вот теперь, спустя какую-то пару тысяч лет — уже я (не-прокуратор и не иудей) делаю свои несколько шагов..., по стопам ветхозаветного месье римского наместника. И в самом деле, «что́ есть род», — хотелось бы узнать, в конце концов. И какого рода «истина»..., или хотя бы знание (кроме внутреннего, самозамкнутого) из числа человеческого со-знания — содержится в этом укороченно-кратком слове.
2. ↑ Это у них старая-добрая традиция (не)прошу прощения за банальность. Они положили себе за правило. Чуть не всякий год они делают по десять (а то и сотнями считают) интенсивно-красных свекольников из подобных, с позволения сказать, «сыновей божьих» (не исключая и более дальних его родственников). — При том даже не кашляя в кулак, — ну, хотя бы ради приличия. Или для сохранения лица (которого нет).
3. ↑ В слове свёкла до обидного часто можно встретить неграмотное ударение на второй слог (свекла́), иногда связанное с долгим отсутствием в печатных русских текстах буквы «ё», но чаще — почти эталонно-жаргонное (как правило, связанное с профессиональным или партийно-хозяйственным речевым бескультурием). Разумеется, такое нарочито жлобское произнесение слова — вполне допустимо и даже приветствуется как особая характе́рная (или хара́ктерная) краска или же сугубо добровольный тест, к примеру, на бурака́ или придурка.
4. ↑ Об исподнем нутряном цинизме славянских земледельческих народов, пожалуй, я здесь не стану распространяться: ни вширь, ни вглубь. Мне кажется, здесь довольно и простой констатации, что они органически не умеют и не хотят быть благородны и благодарны, когда перед ними — подземная плоть «оттуда». Для-ради поклонения (ну, хотя бы Аполлону) им потребна одна лишь плоть небесная. Или пуще того — блаженная пустота заоблачного слова. Пожалуй, ничего лучше (для себя) они не придумали. — Сам себе бурак, он ничего иного и не взыскует. И не прощает подобного.
5. ↑ И ещё одна справочка..., в некотором роде — о том же предмете. Ради полноты свекольного эффекта, так сказать. — Как утверждают завзятые профессионалы (предварительно договорившись между собой), в род бурак входят круглым счётом — девять видов, самый известный из которых — свёкла обыкновенная (Béta vulgaris) со своими многочисленными & бесчисленными сельскохозяйственными культурными формами, сортами и гибридами (включая межвидовые, межродовые и инженерно-генные). Именно поэтому, если в каком-либо литературном или (высоко)художественном тексте речь заходит про свёклу (или бурак) — в подавляющем большинстве случаев имеется в виду именно свёкла обыкновенная или красная (Beta vulgaris ssp.rapa fa.rubra) в форме культурного пищевого растения (посреди небольшого огорода или на сельскохозяйственных полях). Следом за обычным бураком можно также ожидать упоминания про свёклу сахарную (Beta vulgaris ssp.rapa fa.altissima), а следом за ней и — кормовую (Beta vulgaris ssp.rapa), иногда также называемую бургундской свёклой или свекловицею. Впрочем, и в этом случае чаще всего имеются в виду многочисленные и богато разветвлённые гибриды.
6. ↑ Нет, это не мистификация и даже не утка. Всё так. В качестве домашнего растения чаще всего выращивают двухлетнюю листовую свёклу или мангольд (Beta vulgaris ssp.cicla). Благодаря чёрно-фиолетово-красной расцветке листьев (при достаточном освещении) эти компактные растения очень декоративны. В пищу идут листовые черешки, у разных сортов достигающие 3-5-7 см. в ширину. Растения неприхотливы, красивы и, сверх того, плодовиты. При внимательном уходе в комнатных условиях не трудно получить более килограмма черешков с растения.
7. ↑ Само собой, я не советовал бы всерьёз ожидать, что здесь и сейчас (как совершеннейший простак, проведённый на постном бураке) я возьму да выложу пред вами все системные сведения, которые могли бы послужить началами для новой антропоморфной систематики, — причём, не только растений, но и явлений вообще (не исключая научных). Как говорится, «держи карман шире, Понтий»... И гвозди тебе наверняка ещё понадобятся. — Но всё же сегодня, пока время моей биографии ещё не вполне истекло, а моя новая наука ещё не унесена мной (и ветром) в края гуляющих телят Макара, я имею несомненную слабость..., оставить несколько тонких штрихов. Почти намёков. Если не на бумаге, то в воздухе. Или на воде... — Ибо только тот, кто идёт по моему следу — услышит. И поймёт.
8. ↑ Срамные человеческие неудачи (и последующие за ними комплексы) как-то странно преследуют почти все корнеплоды. Редька. Редиска. Хрен. Репа. Брюква. Даже картошка. Не стал исключением здесь и бурак — во всех своих будничных ипостасях. Даже вполне нейтральная «свёкла» в повседневной речи слишком часто обозначает нечто простоватое и даже глуповатое («Фёкла»), природный объект в виде готового эвфемизма, отчасти — унижающего или оскорбительного. Впрочем, простота и спасает, отчасти. Свёкла всё-таки менее забо́ристая, чем её ближайшие коллеги.
9. ↑ Прошу прощения за ещё один винегрет (примерного свойства). Зевс, Селкет, Софокл, Севкл, Савл, Сехмет, Сизиф, Геракл, Саптах... (исключая Сократа) — здесь в принудительном и причудливом порядке (без подливы, впрочем), намешаны имена греческих богов, реальных людей, а также богов египетских, совсем не чужих — как для эллинов, так и для севклов.
10. ↑ Это ещё бабушка надвое сказала: «ушёл»!.. Скорее — в точности напротив. Остался, конечно. Да ещё и как остался!.. — чтобы в новейшие времена сделаться постоянным поводом для отмывания (всякими бураками) государственных ассигнований, направленных якобы на борьбу с ним..., с борщевиком, — я хотел сказать. Кажется, ни одно другое растение в последние годы не становилось таким лёгким и рослым поводом для развесистой коррупции (причём, в полном объёме выделенных средств, что особенно ценно). Впрочем, об этом, пожалуй, в другой раз...
11. ↑ Иван Бунин пишет вполне бурацкое (почти детское) письмо совсем (не) в шуточном тоне. Всю войну он голодал отчаянно, а потому и меню соответствующее, почти реалистическое. Даже «вино из бураков» — не каждую неделю удавалось отведать. А потому и имя адресата более чем подходящее: Олечке Жировой рассказывал сказочки дядя-Ваня Тощой.

1. ↑ Мх.Савояров. «Слова» (обрывки и отрывки), стихи из сборника «Стихи я»: «Бы» (1922)
2. ↑ Иллюстрация — Rispen-Fuchsschwanz (Amaranthus cruentus) im Hockenheimer Rheinbogen (21 september 2012).
3. ↑ ^{3,0 3,1} Р.Веттштейн . Руководство по систематике растений. Том II. Часть II (высшие растения, скрытосеменные) с 274 рисунками (перевод с немецкого под. ред. проф. С.И.Ростовцева). — Мосва: изд. М. и С. Сабашниковых, 1912 г. стр.119-122
4. ↑ ^{4,0 4,1 4,2} проф.В.В.Воронцов. Сад и огород в квартире. — Мосва: «Фитон +», 2000 г., 192 стр.176-177.
5. ↑ «Ницше contra Ханон» или книга, которая-ни-на-что-не-похожа. — Сан-Перебург, Центр Средней Музыки, 2010 г. — 840 стр.
6. ↑ Мх.Савояров, Юр.Ханон. «Избранное Из’бранного» (лучшее из худшего). — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки, 2017 г.
7. ↑ Юр.Ханон. ос.23. “Что положено в трёх частях” для фортепиано и мелкого оркестра. — Сен-Перебур: Центр Средней Музыки, 1986 г.
8. ↑ ^{8,0 8,1} Ф.И.Буслаев. О литературе: исследования, статьи. — Мосва: «Художественная литература», 1990 г.
9. ↑ Эр.Сати, Юр.Ханон. «Воспоминания задним числом» (яко’бы без под’заголовка). – С.-Перебург, Центр Средней Музыки & Лики России, 2010 г. — 682 стр.
10. ↑ С.А.Есенин. «Словесных рек кипение и шорох». — Лениград: Лениздат, 1965 г. — «Не жалею, не зову, не плачу», стр.268.
11. ↑ ^{11,0 11,1 11,2 11,3 11,4 11,5} П.И.Чайковский. Письма к Н.Ф.фон-Мекк. — Полное собрание сочинений в 17 томах, том седьмой. — Мосва: Музгиз, 1962 г.
12. ↑ Иллюстрация — Николай Ге. «Христос и Пилат» (1890 г.) Одна из картин «Страстно́го цикла» (Третьяковская галерея).
13. ↑ Библия, книги священного писания Ветхого и Нового Завета канонические (Синодальный перевод). Бытие (Первая книга Моисеева). Глава 1. 26-31. — Типография Святейшего Синода. 1876 г. — Всесоюзный совет евангельских христиан-баптистов. Москва 1987 г.
14. ↑ Иллюстрация — Atriplex hortensis at the San Diego County Fair, California, USA.
15. ↑ Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Россия, Санкт-Петербург, 1890—1907 гг. — Том V (1891): «Буны — Вальтер», статья «Бурак», стр.6—7
16. ↑ М.Е.Салтыков-Щедрин. «Губернские очерки». — Собрание сочинений в 20 томах, том 2. — Мосва: «Художественная литература», 1965 г.
17. ↑ Иллюстрация — Zurückgebogener Amarant (Amaranthus retroflexus) bei Reilingen, Germany (2 sept. 2012).
18. ↑ ^{18,0 18,1} Толковый словарь живаго великорусскаго языка В.И.Даля (издание общества любителей Российской словесности). Издание второе. — Мосва: в типографии А.Семена. 1863-1866 гг. — статья: Бурак.
19. ↑ Юр.Ханон. «Три Инвалида» или попытка с(о)крыть то, чего и так никто не видит. — Сант-Перебург: Центр Средней Музыки, 2013-2014 г.
20. ↑ Закрытая Библия, книги священного писания Ветхого и Нового Завета канонические (Вторая линия). Бытие (Первая книга Мойшева). Глава 1. 26-31. — «Ошибочные песни» ос.51с (для певца, певицы и келейного состава), тетрадь начальная. — Сан-Перебур: Центр Средней Музыки, 1995 г..
    
    
    
    

    Ханóграф: Портал

21. ↑ Иллюстрация — Свёкла обыкновенная или бурак (культурное растение, цветочные стрелки). Beta vulgaris (kultivierte Zuckerrübe, Inflorescence). Fundort: Austria, Acker, Dernberg, Nappersdorf-Kammersdorf.
22. ↑ М.В.Ломоносов. Полное собрание сочинений в 11 томах (том 11: Письма. Переводы. Стихотворения. Указатели). — Лениград: «Наука», 1984 г.
23. ↑ ^{23,0 23,1} Левшин В.А. Всеобщее и полное домоводство с приложением нужных гравированных рисунков. Издано трудами Василья Левшина, часть 1-12. — Мосва: В Университетской типографии у Хр. Ридигера и Хр. Клаудия, 1795 г.
24. ↑ А.Н.Радищев. Полное собрание сочинений в трёх томах (том второй). — М. Л.: Издательство АН СССР, 1941 г.
25. ↑ В.М.Головнин. Путешествие вокруг света, совершённое на военном шлюпе в 1817, 1818 и 1819 годах флота капитаном Головниным. — Мосва: «Мысль», 1965 г.
26. ↑ А.С.Грибоедов. Сочинения. — М.,-Л.: ГИХЛ, 1959 г.
27. ↑ А.Ф.Вельтман в книге: Русская романтическая повесть. — Мосва: «Советская Россия», 1980 г.
28. ↑ М.Н.Загоскин. Москва и москвичи. — Мосва, «Московский Рабочий», 1988 г.
29. ↑ И.А.Гончаров. Фрегат «Паллада». — Лениград: «Наука», 1986 г.
30. ↑ А.К.Толстой. Князь Серебряный (повесть времён Иоанна Грозного). — Мосва: Издательский Дом Мещерякова, 2007 г.
31. ↑ Иллюстрация — Феликс Фор, официальная президентская фотография. Юр.Ханон. «Два процесса» или книга без права переписки. — Сан-Перебург: Центр Средней Музыки, 2012 г. — 568 с. (стр.570)
32. ↑ М.Ф.Каменская Воспоминания. — Мосва: «Художественная литература», 1991 г.
33. ↑ Н.Я.Данилевский. Беглые в Новороссии. Воля. Княжна Тараканова. — Мосва: «Правда», 1983 г.
34. ↑ В.В.Крестовский. Петербургские трущобы. Книга о сытых и голодных. Роман в шести частях. — Мосва: «Правда», 1990 г.
35. ↑ Н.С.Лесков. Энциклопедическое собрание сочинений. — Мсва: «ИДДК», IDDK-0561.
36. ↑ М.Е.Салтыков-Щедрин. История одного города и др. — Мосва: «Правда», 1989 г.
37. ↑ ^{37,0 37,1} А.Н.Энгельгардт. Из деревни. 12 писем. — Мосва: Государственное издательство сельскохозяйственной литературы, 1956 г.
38. ↑ Е.П.Карнович. Очерки и рассказы из старинного быта Польши. — Сан-Перебург: Типография Ф.С.Сущинского, 1873 г. — стр.299
39. ↑ П.И.Мельников-Печерский. Собрание сочинений. — Мосва: «Правда», 1976 г.
40. ↑ Генрик Сенкевич. Камо грядеши. — Мосва: «Государственное издательство художественной литературы», 1957 г.
41. ↑ Иллюстрация — Román Navarro. «El rey Alfonso XII a caballo» (1897) — фрагмент картины, масло, холст, музей Прадо.
42. ↑ А.П.Чехов Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — Мосва: Наука, 1974 год — том 3. (Рассказы. Юморески. «Драма на охоте»), 1884—1885. — стр.46
43. ↑ Г.П.Данилевский. Мирович. Сожжённая Москва. — Мосва: «Правда», 1981 г.
44. ↑ А.П.Чехов Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — Мосва: Наука, 1974 год — том 4. (Рассказы. Юморески), 1885—1886 гг. — стр.46
45. ↑ А.П.Чехов. Сочинения в 18 томах, Полное собрание сочинений и писем в 30 томах. — Мосва: Наука, 1974 год — том 6. (Рассказы.), 1887 г. — стр.316
46. ↑ М.Е.Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в 20 томах. Том 17. — Мосва: «Художественная литература», 1975 г.
47. ↑ Иллюстрация — Amaranthus hypochondriacus. Taken in the Cambridge University Botanic Garden (22 aout 2010).
48. ↑ Н.И.Позняков. Товарищ. Повесть из школьной жизни. — Сана-Перебур: издание А.Ф.Девриена, 1907 г.
49. ↑ А.В.Амфитеатров. Сказочные были. Старое в новом. — Сан-Перебург: Товарищество «Общественная польза», 1904 г. — стр.216
50. ↑ Б.А.Лазаревский. Повести. «Pro Domo Sua». — новосибирск, 2007 г.
51. ↑ П.А.Сергеенко в книге: «Интервью и беседы с Львом Толстым» (составитель В.Я.Лакшина). — Мосва: «Современник», 1986 г.
52. ↑ Т.Л.Сухотина-Толстая. Воспоминания. — Мосва: Художественная литература, 1980 г.
53. ↑ И.Е.Вольнов (И.Е.Владимиров). Повесть о днях моей жизни. — Мосва: «Советская Россия», 1976 г.
54. ↑ А.С.Серафимович. Собрание сочинений в 4 томах (том 4). — Мосва: «Правда», 1980 г.
55. ↑ Илья Репин. Далёкое близкое. Воспоминания. — Мосва: Захаров, 2002 г.
56. ↑ М.М.Пришвин. Дневники. 1920-1922 гг. ― Мосва: Московский рабочий, 1995 г.
57. ↑ Д.С.Мережковский. Собрание сочинений в 4 томах (том 3). — Мсва: «Правда», 1990 г.
58. ↑ А.С.Макаренко. Педагогическая поэма. — Мсва: «Правда», 1976 г.
59. ↑ Иллюстрация — Amaranthus caudatus, «Dangly-doo». Jardin botanique de Montréal, — Québec, Canada (9 aout 2009)
60. ↑ К.И.Чуковский. Серебряный герб. — Мсва: «Детская литература», 1985 г.
61. ↑ П.П.Бажов. Сочинения в трёх томах (том 1). — Мосва: «Правда», 1986 г.
62. ↑ И.С.Шмелев. Лето Господне. — Мосва: Олма Медиа Групп & Просвещение, 2014 г.
63. ↑ А.И.Мусатов. Собрание сочинений в трёх томах (том I). — Мсва: Детская литература, 1976 г.
64. ↑ А.В.Кузнецов. Бабий яр. — Мосва, «Захаров», 2001 г.
65. ↑ И.С.Шкловский. Разум, жизнь, вселенная. ― Мосва: «Янус», 1996 г.
66. ↑ Василь Быков. Бедные люди. ― Мсва: Вагриус, 2002 г.
67. ↑ ^{67,0 67,1} Евгений Носов. Избранные произведения в двух томах (том второй) — Мсва: Советская Россия, 1983 г.
68. ↑ А.И.Приставкин Ночевала тучка золотая: Повесть — Мосва: АСТ, Астрель, Олимп, 2000 г.
69. ↑ Юрий Нагибин, Бунташный остров. — Мсва: АСТ, 2006 г.
70. ↑ Александр Чудаков Ложится мгла на старые ступени. — Мосва: журнал «Знамя», №10-11 за 2000 г.
71. ↑ Юр.Ханон, Аль.Алле: «Чёрные Аллеи» (или книга, которой-не-было-и-не-будет). — Сана-Перебур: Центр Средней Музыки, 2013 г. — №353. Неожиданное последствие.
    
    
    
    
72. ↑ Иллюстрация — Свёкла обыкновенная или бурак (культурное растение, клубень). — Beta vulgaris ssp.rapa fa.rubra (cauda). Betterave rouge, France.
73. ↑ В.И.Майков. Избранные произведения. Библиотека поэта. Большая серия. — М.-Л.: Советский писатель, 1966 г.
74. ↑ С.С.Бобров в книге: «Поэты 1790-1810-х годов». Библиотека поэта. Второе издание. — Лениград: Советский писатель, 1971 г.
75. ↑ В.А.Жуковский. Полное собрание сочинений и писем. — Мосва: Языки славянской культуры, 2000 г.
76. ↑ Л.Н.Трефолев. Стихотворения (из серии Библиотека поэта). — Лениград: «Советский писатель», 1958 г.
77. ↑ Иллюстрация — Александр II, посмертная маска — снятая в день его убийства 1 марта 1881 года
78. ↑ К.К.Случевский. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — Сан-Перебург: «Академический проект», 2004 г.
79. ↑ А.А.Фет. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия. Третье издание. — Лениград: Советский писатель, 1986 г.
80. ↑ ^{80,0 80,1 80,2 80,3} Саша Чёрный. Собрание сочинений в пяти томах. — Мосва: «Эллис-Лак», 2007 г.
81. ↑ Ф.К.Сологуб. Собрание стихотворений в восьми томах. — Мосва: «Навьи Чары», 2002 г.
82. ↑ Михаил Савояров. «Слова», стихи из сборника «Не в растения»: «Бурка», 1920 г.
83. ↑ Иллюстрация — Ausgewilderter Garten-Fuchsschwanz (Amaranthus caudatus) bei Reilingen (8 november 2014)
84. ↑ С.Е.Нельдихен. Органное многоголосье. — Мосва: «ОГИ», 2012 г.
85. ↑ Н.Н.Ушаков. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта. Большая серия (второе издание). — Лениград: Советский писатель, 1980 г.
86. ↑ С.И.Кирсанов. Стихотворения и поэмы. Новая библиотека поэта. Большая серия. — Сант-Перебург: «Академический проект», 2006 г.
87. ↑ С.В.Барт. Стихотворения (1915-1940). Проза. Письма. — Москва, «Водолей», 2008 г.
88. ↑ Иллюстрация — Леонид Ильич Брежнев в 1981 году (на мавзолее — во время, скорее всего, последнего празднования так называемой годовщины так называемой «Октябрьской Социалистической революции»)
89. ↑ М.А.Светлов. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта (второе издание). — Лениград: Советский писатель, 1966 г.
90. ↑ М.И.Цветаева. Собрание сочинений в семи томах. — Мосва: Эллис Лак, 1994-1995 г.
91. ↑ И.А.Бунин. Стихотворения. Библиотека поэта. ― Лениград: «Советский писатель», 1956 г.
92. ↑ А.Т.Твардовский. Стихотворения и поэмы. Библиотека поэта (большая серия). — Лениград: Советский писатель, 1986 г.
93. ↑ А.А.Тарковский. Собрание сочинений в трёх томах. — Мосва: Художественная литература, 1993 г.
94. ↑ Ю.А.Карабчиевский. Прощание с друзьями. Стихи и поэмы. — Мосва: Библиотека альманаха “Весы”. Литературно-художественное агентство “ТОЗА”, 1992 г. — 96 стр.
95. ↑ Иллюстрация — Поль Гаварни, «Cavalleria trombettista sul cavallo» (Отъезжающие). — Courtesy of the British Museum (London). Акварель: 208 × 119 mm, ~ 1840-е годы.